Передо мной выпуск газеты «Спутник», посвящённый 100-летию со дня рождения Михаила Клавдиевича Тихонравова. На первой странице статья М.К.Тихонравова «Такое не забывается» с фотографией К. Э. Циолковского и М.К.Тихонравова, статья Главы города «Родина практической космонавтики» и начало моей статьи «Шаг в историю», посвященной деятельности М.К.Тихонравова. Последняя статья в общей сложности занимает почти три полных страницы газеты и добавить что-либо существенно нового не представляется возможным. Но существует проблема, которая может волновать не только многих жителей нашего города, но и руководство нашего Института, а особенно — ветеранов космонавтики. Эта проблема состоит в определении значимости творческой деятельности Михаила Клавдиевича Тихонравова.
Решение этой проблемы, мне кажется, можно убедительно продемонстрировать на примере события, за которым скрыта некая тайна, представляющая интерес и с точки зрения восстановления исторической истины. Событие касается начального периода развития космонавтики с конца сороковых до начала семидесятых годов. Этот период характеризуется драматической борьбой между нашими учеными ракетно-космической техники и американскими за приоритет создания на Луне научной обитаемой станции с целью не только первыми получить уникальные научные данные, но и первыми начать овладение богатствами Луны.
Борьба велась фактически между Советским Союзом и Соединёнными Штатами Америки. Наша страна вступала в эту борьбу с существенно ослабленной войной экономикой, а американцы не только за счёт войны укрепили свою экономику, но и ещё «прихватили» в Германии немецких специалистов ракетно-космической техники во главе с главным конструктором ФАУ-2 Вернером фон Брауном!
Невольно возникает вопрос: как же в таких тяжёлых для нашей страны условиях в этой борьбе мы добились значительных успехов и в течение 12 лет были в первых рядах исследователей космоса? И уж совсем неясно, как же могло случиться, что после того, как приоритет в этой борьбе перешёл к американцам, оказалось вдруг, что научная станция на Луне не нужна ни нам, ни американцам?
США в это время уже имели атомное оружие и провели его испытание в Японии, в городах Хиросима и Нагасаки (август 1945 года).
В такой сложной ситуации кажется совершенно невероятным, что нашей стране удалось не только защитить наше государство от угрозы атомного нападения, но и опередить США в запуске первого искусственного спутника Земли (4 октября 1957 года), в освоении трассы Земля-Луна-Земля космическим аппаратом «Луна-1» («Мечта», 2 января 1959 года), в доставке на Луну вымпела («Луна-2», 12 сентября 1959 года), в проведении фотографирования с космического аппарата (КА) невидимой с Земли стороны Луны и передачи фотографий на Землю («Луна-3», октябрь 1959 года), в решении проблемы запуска в космос пилотируемого космического корабля «Восток» с космонавтом Ю.А.Гагариным (12 апреля 1961 года) и, наконец, в мягкой посадке космического аппарата на Луну (пуск 21 января 1966 года, посадка 3 февраля 1966 года), в создании первого искусственного спутника Луны (ИСЛ).
К этому времени в нашей стране практическая космонавтика уже развивалась достаточно широким фронтом. С момента открытия космической эры и до факта успешной посадки КА на Луну у нас было запущено 73 космических аппарата, полностью выполнивших поставленные перед ними задачи. Кроме искусственных спутников Земли (ИСЗ) и КА лунной программы, в их число вошли три космических аппарата, запущенных к Венере, и один — к Марсу. Среди ИСЗ было восемь пилотируемых и несколько — с животными и насекомыми.
На начальном этапе развития практической космонавтики России очень повезло. Как показывает анализ, теоретические разработки выдающегося учёного России Константина Эдуардовича Циолковского начали интенсивно реализовываться как у нас в стране, так и за рубежом. Так, после окончания Великой Отечественной войны в 1945 году наши специалисты познакомились с устройством первой в мире жидкостной баллистической управляемой ракеты ФАУ-2, созданной в Германии. Несколько готовых образцов этой ракеты достались нашим специалистам ракетной техники. Оказалось, что ФАУ-2 фактически выполнена по схеме К.Э.Циолковского и просто «начинена» идеями, разработанными им ещё в начале века. В ракете ФАУ-2 реализованы предложения К.Э.Циолковского по принудительной подаче топлива насосами, по автоматическому управлению полётом, по использованию в системе управления газовых рулей и применению в качестве окислителя жидкого кислорода (5 тонн!). В качестве горючего использовался спирт. К.Э.Циолковский рекомендовал жидкий водород, но автор ракеты, видимо, не смог найти подходящих материалов, выдерживающих возникающие при этом тепловые нагрузки. Наличие ФАУ-2 открыло возможность создания жидкостных ракет во многих странах. Это всё хорошо известно.
Но мало кто знает, что ракете ФАУ-2 недоставало лишь одной дополнительной идеи, чтобы совершить настоящую революцию в ракетостроении! Эта идея содержалась в опубликованной в конце жизни статье К. Э. Циолковского «Наибольшая скорость» (1935 год). Многие специалисты ракетной техники читали её, но только единственный человек — Михаил Клавдиевич Тихонравов, хорошо знавший ФАУ-2, «увидел» недостающее «звено» в конструкции этой ракеты и предложил новый способ формирования составных жидкостных баллистических ракет «по схеме пакета». Много труда и борьбы потребовалось Тихонравову, чтобы преодолеть все трудности, и только своевременная поддержка С.П.Королёва обеспечила достижение желанной цели. В стране была создана межконтинентальная жидкостная составная ракета Р-7, в конструкции которой была реализована идея К.Э.Циолковского, доработанная М.К.Тихонравовым. Об этом подробно рассказывается в книге А.В.Брыкова «К тайнам вселенной» (М., «Инвенция», 1993).
Используя уникальные возможности ракеты Р-7, нашим специалистам ракетно-космической техники удалось в течение почти 12 лет удерживать первенство в освоении космоса в соревновании с американскими специалистами! В этом, безусловно, была и большая заслуга Михаила Клавдиевича Тихонравова.
Теперь можно было приступать к выполнению важнейшей задачи, намеченной в нашей программе практической космонавтики. Она состояла в создании на Луне постоянно действующей научной обитаемой станции
По нашим планам, эту задачу должен решить объект «Луна А», оснащённый ракетой Р-7. Первые три объекта этой серии уже частично решили задачу исследования космической трассы полёта Земля-Луна-Земля с использованием трёх лунных объектов «Луна-1», «Луна-2» и «Луна-3». Теперь с помощью «Луны-4» предстояло совершить полёт по трассе Земля-Луна и завершить его мягкой посадкой на Луну. В результате предполагалось получить данные о характере лунного поверхностного слоя. Пуск объекта «Луна-4» намечалось осуществить в 1961 году. Из-за технических и организационных затруднений, а так же из-за отсутствия данных о поверхностном слое Луны, в срок первый пуск осуществить не удалось. Чтобы спроектировать посадочный аппарат, необходимо было знать структуру поверхностного слоя Луны. В частности, отметим, что существовало две гипотезы о строении поверхностного слоя Луны: первая гипотеза — поверхностный слой представляет собой твердое основание, покрытое тонким слоем пыли; согласно второй гипотезе — поверхностный слой Луны состоит из слоя пыли, толщиной в несколько метров!
В связи с возникшими затруднениями первый пуск «Луны-4» удалось осуществить лишь 2 апреля 1963 года, с запозданием почти на два года! Но этот пуск оказался неудачным. Неудачными были и все последующие пуски разработки ОКБ С.П.Королёва. В последнем пуске у самой Луны отказала линия связи, и объект оказался неуправляемым.
Следует отдать должное «руководству» нашей космонавтикой — оно предложило программу Е-6 передать на завод им. С.А.Лавочкина. Первый же запуск КА «Луна 9», созданного на этом заводе, оказался успешным. 31 января 1966 года был осуществлён пуск КА, а 3 февраля — совершена мягкая посадка КА на Луну. Руководил разработкой этого объекта на заводе им. С.А.Лавочкина Главный конструктор Г.Н.Бабакин. Объект Е-6 полностью выполнил поставленную перед ним задачу. Этот успех вселял надежду на возможность создания на Луне научной обитаемой станции при имеющемся уровне развития ракетостроения и космонавтики!
Таким образом, основная проблема, сдерживавшая развертывание широких исследований на пути создания научной станции на Луне, была впервые успешно решена именно в нашей стране!
У нас задача высадки экспедиции на Луну решалась в два этапа.
На первом предполагалось провести более глубокие исследования космического пространства на трассах перелёта Земля-Луна и Луна-Земля и одновременно отработать один из наиболее ответственных участков полёта — участок спуска на Землю со второй космической скоростью. Для этой цели нужно было разработать обитаемый корабль, на котором космонавты должны облететь Луну и, возвратившись к Земле, совершить посадку. Реализацию этого варианта полёта можно было осуществить, используя в качестве ракеты-носителя уже существующую и достаточно отработанную ракету-носитель «Протон». Пилотируемый корабль для решения задачи первого этапа получил индекс «Л-1».
Работы над проектированием лунного корабля первого этапа начались ещё задолго до официального открытия этой тематики. Лётная отработка лунного корабля Л-1 (получившего индекс «Зонд») проводилась в беспилотном варианте. Проведённые пять пусков («Зонд-4» — 2 марта 1968 года; «Зонд-5» — 15 сентября 1968 года; «Зонд-6» — 10 ноября 1968 года; «Зонд-7» — 08 августа 1969 года и «Зонд-8» — 20 октября 1970 года) фактически полностью выполнили отработку всех систем корабля и подготовили его к пуску в пилотируемом варианте.
Таким образом, первый этап в беспилотном варианте выполнен полностью, и если бы очередной пуск «Л-1» в пилотируемом варианте был осуществлён удачно, то можно было бы считать, что мы его завершили бы где-то несколько позднее середины 1971 года, т. е. почти на четыре года позднее установленного срока (ноябрь 1967 г.)
Однако обстоятельства сложились так, что уже после пуска корабля «Зонд-6» наши надежды на приоритет в осуществлении экспедиции на Луну постепенно исчезали. Американцы уже побывали на орбите спутника Луны, а мы только собирались осуществить первый испытательный полёт своего носителя Н-1.
Второй этап — высадка на Луну экспедиции — был связан с созданием специального лунного космического комплекса под индексом «Н-1, Л-3». Предполагалось на втором этапе, после завершения отработки новой ракеты-носителя Н-1, используя полученный опыт пусков Л-1, осуществить перевод корабля Л-3 на селеноцентрическую орбиту, посадку на Луну, взлёт с Луны, стыковку с орбитальным кораблём и отлёт к Земле. Отработка этих операций должна была проводиться в автоматическом режиме, а после её завершения — должна была выполняться программа полёта на Луну корабля с двумя космонавтами, один из которых должен остаться на орбите искусственного спутника Луны в орбитальном корабле, а другой — совершить посадку на Луну и по завершении программы пребывания на Луне произвести взлёт с Луны и стыковку с орбитальным кораблём для возвращения на Землю.
Дальнейшая подготовка реализации высадки экспедиции на Луну проводилась в двух направлениях. Первое касалось дальнейшего исследования Луны с использованием автоматических объектов, второе — отработка орбитальных средств для пилотируемого облёта Луны и возвращение корабля с экипажем на Землю.
Успешно удалось реализовать первое направление. Первым таким автоматическим аппаратом был спутник Луны — «Луна-10». Запуск произведён 3 марта 1966 года, активно существовал 56 суток, получена информация о гравитационном и магнитном полях, данные о химсоставе и радиоактивности поверхностных слоев Луны. Последующие тринадцать объектов серии «Луна» (с 11 по 23) дали богатейший материал, характеризующий самые различные свойства как поверхностных, так и заглубленных слоёв лунного грунта, полученных как с ИСЛ, так и со специальных объектов, доставленных в разные районы Луны, а также с перемещающихся по Луне «Луноходов», управляемых по радиосвязи с Земли. Последним космическим аппаратом этой серии была «Луна-24». Третий лунный автоматический аппарат, совершивший рейс Земля-Луна-Земля, был запущен 14 августа 1976 года, перешёл на орбиту ИСЛ, затем совершил посадку на Луну, произвёл бурение на глубину 2-х метров, и 22 августа 1976 года возвращаемый аппарат с лунным грунтом и результатами других исследований приземлился в расчётном районе.
Были существенные успехи в реализации начала второго направления. Здесь предстояло провести более глубокие исследования космического пространства на трассах перелёта Земля-Луна и Луна-Земля и одновременно отработать один из наиболее ответственных участков полёта — участок спуска на Землю со второй космической скоростью. Для этой цели использовался корабль Л-1. Таким образом, последнее препятствие, задержавшее завершение создания пилотируемого корабля для высадки на Луну экспедиции, наконец-то снято, и появилась возможность рассмотреть реальность второго этапа создания научной станции на Луне.
Теперь предстояло подготовить к пуску (беспилотному) космический корабль «Л-3» и провести испытания ракеты-носителя «Н-1». Первый её пуск состоялся 21 февраля 1969 года. Предполагалось, что её полёт будет успешным. Правда, полётом его можно назвать лишь условно, двигатель проработал лишь 70 секунд, пуск завершился аварией.
Американцы тем временем в 1969 году осуществили ещё два облёта Луны пилотируемыми кораблями «Аполлон-9» и «Аполлон-10», на которых отрабатывались операции по перестройке на орбите искусственного спутника Луны блоков корабля — отделение и стыковка блоков лунного корабля без посадки на Луну.
Медленное, хорошо спланированное и рассчитанное приближение к цели увенчалось блистательным успехом: 21 июля 1969 года в 5 часов 56 минут Нейл Армстронг и Эдвин Олдрин высадились на Луну! Прибыли они в район Луны на космическом корабле «Аполлон-11» вместе с астронавтом Майклом Коллинзом, который остался в основном блоке корабля на орбите искусственного спутника Луны. Пробыв на Луне 21 час 36 минут, астронавты возвратились на орбиту искусственного спутника Луны и, после стыковки с основным блоком корабля, отбыли к Земле. Продолжавшийся более восьми суток полёт завершился успешным приводнением в Атлантическом океане 24 июля 1969 года!
Первая в истории экспедиция на Луну состоялась! Луна покорена! Этот великий подвиг науки и техники землян по своей значимости можно сравнить лишь с запуском в космос первого человека Юрия Алексеевича Гагарина.
Колоссальные возможности, которые открывало наличие на Луне научной станции для развития, как науки, так и экономики, не заинтересовали ни нашу страну, ни США! Почему?
Создаётся впечатление, что воспользоваться этими возможностями мы не смогли, а американцы не захотели рисковать!
Не претендуя на более полное объяснение ситуации с проблемой создания на Луне научной станции, а также причин смены лидера в соревновании за первенство в освоении космоса (такое удачное наше «начало» и такой печальный «конец»), ограничусь лишь несколькими фрагментами этой истории.
Наши успехи в борьбе с американцами за лидерство в освоении космоса на начальном этапе объясняются в значительной степени тем, что нашу «защиту» от атомного нападения мы готовили с учётом перспективы использования наших «защитных средств» и для завоевания лидерства в исследовании космоса. В результате нам удалось достаточно оперативно (потребовалось менее одного года) в значительной части решить задачу исследования окололунного космического пространства и трассы полёта Земля-Луна-Земля с помощью лишь трёх ракет типа «Луна А».
Аппарат «Луна Е» (Е-6), предназначенный для исследования структуры поверхности Луны, оказался архисложным как в проектировании, так и в отработке на лётных испытаниях с большим составом соисполнителей.
Проектные разработки в отделе Тихонравова были успешно завершены, и объект Е-6 пошёл в производство. В разработке проекта Е-6, в создании лунного аппарата и в его лётной отработке, кроме ОКБ С.П.Королёва, участвовали многие другие организации. В создании и обеспечении полёта аппарата мягкой посадки на Луну принимали участие следующие коллективы: КБ А.М.Исаева, создавшее корректирующую и тормозную двигательную установку КТДУ-5А; КБ Н.А.Пилюгина, разработавшее систему управления; КБ, разработавшее систему астронавигации; КБ, разработавшее систему радиоконтроля орбиты; коллектив М.В.Келдыша, работавший по баллистическому обеспечению полета; координационно-вычислительные центры, центр управления полётом и др.
Несмотря на все усилия Сергея Павловича, разработка объекта Е-6 затягивалась. Да и когда начались лётные испытания, а начались они с большим запозданием, то шли очень напряжённо. То одна, то другая системы отказывали в полёте. Если учесть, что система ориентации, со сложнейшими разворотами в полёте, испытываемые в космосе датчики поиска Солнца, Луны, Земли, система стабилизации, новая двигательная установка, система программно-временного и логического управления — всё это было разработано именно для этой станции и впервые отрабатывалось в полёте, то нетрудно себе представить, как сложно было сразу обеспечить высокую надёжность их взаимосвязанной работы.
Оказалось, что и с кораблем Л-3 у нас сложности! ОКБ-1 С.П.Королёва было перегружено работами по Л-1, Л-3, Н-1 и объектами спутниковой тематики. А новые требования к срокам завершения пилотируемой лунной программы были совершенно нереальными! Самое высокое начальство определило, что первый этап должен завершиться к 50-летию Октябрьской Революции, т. е. к ноябрю 1967 года, а второе — осенью 1968 года, т. е. раньше американцев!
Чтобы спасти положение, М.В.Келдыш предложил передать часть работ от С.П.Королёва в КБ В.Н.Челомея, где уже разрабатывался макет корабля Л-3. Макет был представлен комиссии, которую возглавлял М.В.Келдыш. Большинство членов комиссии одобрили эту идею, но сотрудники ОКБ-1 К.Д.Бушуев, С.С.Крюков, Б.В.Раушенбах и К.П.Феоктистов были категорически не согласны. И хотя их было меньшинство, им удалось как-то отменить решение комиссии. А королёвцам сделать корабль Л-3 в установленные сроки не удалось!
Что касается ракеты-носителя Н-1, то становилось всё ясней, что нам не удастся решить задачу высадки экспедиции на Луну в намеченные сроки. После нескольких неудачных пусков Н-1 и успешных посещений американцами Луны, отработка носителя Н-1 была приостановлена, и работы по лунной программе с пилотируемыми аппаратами у нас в стране были прекращены. Пожалуй, такого крутого решения мало кто ожидал! Так много сил и труда было вложено в эту напряжённейшую космическую программу — и всё напрасно! А какие материальные затраты?!
Несколько позже мы узнали, что финансирование работ по Н-1 скоро будет прекращено, так что «биться» за продолжение работ стало бессмысленно!
Правда, был ещё один нюанс во всей этой истории с прекращением работ по лунной пилотируемой программе. Дело в том, что Василий Павлович Мишин, возглавивший после смерти С.П.Королёва ОКБ-1, и многие его сослуживцы категорически возражали против замораживания испытаний Н-1, ведь возможности этого носителя не ограничивались только реализацией лунной экспедиции. Но высокое начальство было непреклонно.
А когда в 1974 году вместо В.П.Мишина главным конструктором ОКБ-1 назначили Валентина Павловича Глушко, ещё на начальном этапе разработки Н-1 считавшего ошибочными некоторые решения в конструкции носителя, то без всяких дискуссий вопрос о возможности дальнейших испытаний Н-1 был снят.
Так завершилась наша попытка осуществить экспедицию на Луну.
Не добившись успеха в этой борьбе, мы прекратили все разработки по этой проблеме! Выходит, что мы боролись с американцами не за возможность первыми использовать ресурсы Луны для науки и народного хозяйства, а только за приоритет?!
А в чём же могла быть причина нашего поражения? Ответ на этот вопрос содержится в оценке Михаила Клавдиевича Тихонравова, которую он дал успеху американцев. Это событие он воспринял как образец организации работ по решению сложнейших научно-технических проблем. В этой оценке слышится, с одной стороны, чувство признательности американцам за ещё один блестящий успех мировой науки и техники, а с другой — огорчение, связанное с нашей неспособностью организовать в стране нормальное руководство наукой и техникой. Приведённые в этой статье некоторые примеры свидетельствуют об этом. Особенно поражают факты принятия решений людьми, которые не имеют соответствующего профессионализма, но наделены очень большой, иногда неограниченной властью! Ярчайшим примером может служить установление сроков запуска аппаратов лунной программы — пилотируемых кораблей Л-1 и Л-3 — к пятидесятилетию Октябрьской Революции (1957 год) и к её годовщине в 1958 году соответственно, в то время как это принципиально выполнить было невозможно!
Когда в нашей стране приступили к разработке межконтинентальной ракеты для защиты от атомного нападения, М.К.Тихонравов почувствовал реальность создания искусственного спутника Земли! Он сделал несколько докладов для специалистов ракетной техники в различных учреждениях. Пропаганда идеи создания такого спутника, да еще с человеком на борту, как предлагал Михаил Клавдиевич, воспринималась большинством специалистов ракетной техники резко отрицательно! У Тихонравова был опыт проектирования высотной ракеты ВР-190, с кабиной для двух пилотов, для исследования стратосферы. Несмотря на поддержку И.В.Сталина, реализовать проект в 1946 году не удалось! Но Михаил Клавдиевич «не унимался», в результате чего в марте 1950 года, после выступления на научной конференции генерал-полковника П.П.Чечулина, заявившего с трибуны конференции под аплодисменты аудитории: «Думаю, что всё это фантастика! Никому не нужная затея!», Тихонравова сняли с руководящей работы, а заниматься в институте спутниковой тематикой запретили.
Таким образом, фактически официально работы по составным ракетам «пакетной схемы» и исследования возможности создания искусственного спутника Земли в НИИ ААН были закрыты. Это произошло в начале 1950 года. Если бы так всё и осталось, то «продвигать» идею составных ракет на базе «пакетной схемы» было бы некому! Большинство специалистов ракетной техники не поддержали М.К.Тихонравова! Хорошо еще, что предприятие, руководимое М.К.Янгелем, опираясь на опыт создания одноступенчатых ракет средней дальности Р-12, Р-14, уже могло решить и сложнейшую задачу создания составной межконтинентальной баллистической ракеты на основе принципа последовательного соединения ступеней Р-16! Работы завершились в конце 1961 года. А так как «Атлас» был готов в ноябре 1958 года, то в рассматриваемой ситуации наша страна оказалась бы в течение более трех лет совершенно не защищённой от атомного нападения!
Кроме того, оказалось бы, что в этой ситуации американцам будет принадлежать как приоритет открытия космической эры (пуск спутника в ноябре 1958 года), так, возможно, и приоритет в запуске в космос первого в мире пилотируемого корабля. Действительно, трудно ожидать, что в тех условиях, в которых оказалась наша страна, можно было бы за один год подготовить надёжное обеспечение ракеты Р-16, сделать корабль, подготовить космонавтов и всю систему обеспечения пуска!
А этого всего не произошло только потому, что вовремя вмешался С.П.Королёв. Ему удалось договориться в «верхах», и наш Институт получил особое задание в виде заказа научно-исследовательской темы «Исследования по вопросу создания искусственного спутника Земли». При этом все «старые» исполнители должны были вернуться на свои прежние места и оперативно обеспечить выполнение работ. М. К. Тихонравову представилась возможность завершить свои разработки и открыть путь «пакетной схеме» на «производства» ракетного-космического комплекса, а спутнику — дорогу в космос!
В итоге наша страна первой в мире создала межконтинентальную ракету пакетной схемы Р-7 и первой осуществила её запуск в августе 1957 года, надёжно укрепив свою обороноспособность. Мы первыми произвели запуск искусственного спутника Земли, первыми создали космический корабль и первыми отправили на нём в космос нашего космонавта Ю.А.Гагарина.
Таким образом, как показано на примере решения проблем первого этапа освоения Луны, научные разработки М.К.Тихонравова, а также упорство и настойчивость в реализации своих идей, при поддержкё С.П.Королёва внесли существенный вклад в развитие ракетостроения и космонавтики. По моему глубокому убеждению, высокая значимость творческой деятельности Михаила Клавдиевича Тихонравова в том и состоит, что он внёс существенный вклад как в обеспечение безопасности страны от атомного нападения, так и в наше длительное лидерство в развитии космонавтики.
А.В.БРЫКОВ,
профессор, лауреат Ленинской премии
30.07.2005