Рейтинг с комментариями. Часть 035

Рейтинг с комментариями. Часть 035

632 г. - Смерть Мухаммеда. История Халифата. 630-632 гг.

Абу Бакр

кадр из фильма
(продолжение, "начало тут) В 632 году он избран халифом.
По мнению шиитов, Абу Бакр узурпировал власть, которая должна была принадлежать Али ибн Абу Талибу. Абу Бакр постоянно подчёркивал, что является всего лишь исполнителем воли Мухаммеда. Для подчёркивания этого статуса он даже принял соответствующий титул - «заместитель посланника Аллаха» (халифа рассули-л-Лях), в упрощённом виде халиф.
После смерти пророка Мухаммеда многие племена, некогда обращенные в ислам, отпали и их пришлось возвращать избранному халифу. Об этом см. слева.
Проявляя бескомпромиссность по отношению к отступникам, Абу Бакр в течение года вернул отпавшие от ислама арабские племена.
Ни Мухаммед, ни Абу Бакр не высказывали конкретных суждений относительно распространения ислама и границ этого распространения. Ни разу аллах устами Мухаммеда не сообщал идеи завоевания мира, Абу Бакр тоже не стремился, не собирался он завоёвывать Римскую империю и государство Сасанидов, только распространить ислам на арабские племена, вассальные двум этим державам. Наиболее жёстко мусульмане обращались не с персами или римлянами, а с арабами, отказывавшимися принимать ислам.
Отправляя войска, Абу Бакр будто бы дал командирам наставления о том, как вести себя на вражеских территориях: «Когда встретишь врага и Аллах даст тебе победу, то не злобствуй и не уродуй тела врагов, не будь вероломным и не трусь. Не убивай ни ребёнка, ни старого старика, ни женщину. Не сжигай пальм и не обдирай с них кору, не срубай деревьев и не убивай скота больше, чем надо для еды. Вы будете проходить мимо людей в кельях, которые говорят, что посвятили себя Аллаху - оставляйте же в покое их и то, чему они себя посвятили. А есть другие, в головах у которых рылся шайтан, так что стали их макушки как гнездо куропатки. Ударяйте их по этим местам, чтобы обращались в ислам или собственноручно с унижением платили джизъю (налог неверных)».
Перед битвой при Ярмуке Абу Бакр тяжело заболел и, чувствуя приближение смерти, обратился к ближайшим сподвижникам с предложением выбрать себе нового халифа. Сподвижники, не выдвинув кандидатуру, предложили Абу Бакру самому назначить преемника. Тогда Абу Бакр предложил обсудить кандидатуру Умара ибн аль-Хаттаба, и подавляющее большинство поддержало это предложение. Об избрании нового халифа объявили публично, и народ поддержал этот выбор. Халиф Абу Бакр умер 23 августа 634 года - дожив, как и Мухаммед, до 63 лет, что арабские классические историки подчеркивают как особую награду за благочестие. В завещании, оставленном Абу Бакром, 1/5 часть его собственного земельного участка возле Медины, все личное имущество и денежные средства были переданы государству в качестве пожертвования. Абу Бакра похоронили в комнате Аиши возле пророка Мухаммеда.
Абу Бакр был мягким человеком, лишенным властолюбия. Согласно классической арабской историографии вообще и воспоминаниям Аиши в частности, он вел необычайно скромный образ жизни; источником его существования были лишь земельный участок возле Медины и скудное жалованье.
Забавно то, что сунниты сообщают, что он был таким добродетельным, что лично не убил ни одного человека, а шииты, считающие его узурпатором, называют его трусом и негодяем, потому что за 23 года служения в исламе не убил ни одного неверного.
У него было 3 сына и 3 дочери.
Абдулла - старший сын Абу Бакра. Его мать – Кутейля или Къатля из бану Амир бин Люэй. Он участвовал в в сражении Хунейн и Таиф был там ранен и умер. Не оставил потомства.
Абдуррахман, Абу Абдулла. При Бадре воевал на стороне язычников. Принял ислам во время Худейбии, воевал в Сирии. Умер в 53 г.х у горы рядом с Меккой, и его сестра Аиша похоронила его. Он участвовал вместе с ней в Верблюжьей битве, у него осталось дети.
Мухаммед бин Аби Бакр, Абуль-Касим. Его мать – Асма бинт Умейс аль-Хасамия, одна из первых мухаджирок. Она была женой Джафара бин Аби Талиба и сделала с ним хиджру в Эфиопию. Когда Джафар пал шахидом в битве при Муте, на ней женился Абу Бакр, и она родила ему Мухаммеда прямо во время хаджа с Пророком, который повелел ей сделать гусль (полное омовение, чтоб сухого места на теле не осталось, делается очень редко), а затем идти дальше на хадж и делать то, что делают остальные паломники, кроме тавафа вокруг Каабы. Она стала причиной шариатского хукма (правила) относительно женщины в состоянии нифаса (послеродовое состояние), делающей хаджж. Когда Абу Бакр умер, на ней женился Али бин Абу Талиб, и Мухаммад бин Аби Бакр вырос в доме Али бин Абу Талиба и сражался на его стороне в Верблюжьей битве (против брата и сестры).
Аиша - мать правоверных, родная сестра Абдуррахмана.
Асма бинт Абу Бакр, родная сестра Абдуллы, это старшая дочь Абу Бакра, ее прозвище – «Зат ан-нитакъейн». На ней женился аз-Зубейр в Мекке и она родила ему несколько детей. Потом он развелся с ней, и она осталась со своим сыном Абдуллой в Мекке, пока он не был убит. Она пережила его, была долгожительницей, ослепла и умерла в Мекке.
Умм Кульсум - младшая дочь Абу Бакра, про которую Абу Бакр говорил: «Зу батн» («обладатель живота»), дочь Хариджи. Ее мать – Хабиба бинт Хариджа бин Зейд. Абу Бакр как-то заночевал у Хариджи и женился на его дочери. Он умер, когда она была беременной, и она родила после его смерти Умм Кульсум. Когда Умм Кульсум выросла, на ней женился Тальха бин Убейдулла.

Аль-Аббас ибн Абд аль-Мутталиб
Родился в 566 году в Мекке, от Натилы бинт Джанаб. Был старше пророка Мухаммеда на пять лет. После смерти матери Мухаммеда, Абд аль-Муталлиб взял его к себе на воспитание и Аль-Аббас рос с Мухаммедом в одном доме.
Занялся торговлей. Был достаточно богатым человеком. Вместе со своими братьями служил в Каабе, раздавая паломникам воду из колодца Замзам. После смерти своего отца аль-Аббас занял наследственную в его семействе должность хранителя священного источника Замзам.
После начала пророческой миссии Мухаммеда, аль-Аббас не принял ислам, но и не выступал против него. Его жена Умм аль-Фадль была одной из первых мусульманок. В битве при Бадре аль-Аббас попал в плен к мусульманам, а после освобождения из плена принял ислам и вернулся в Мекку. А по другой версии принял ислам в 630-м.
Якобы, скрывал свою веру и помогал оставшимся в Мекке мусульманам. После завоевания Мекки находился рядом с пророком Мухаммедом и участвовал в битве при Хунайне. Благодаря его влиянию присоединилась к исламу и значительная часть курайшитов.
После принятия ислама он продолжал быть хранителем Замзама. Во время своего Прощального паломничества Пророк подошёл к колодцу и попросил воды у аль-Аббаса.
После смерти Пророка в 632 году он и Али ибн Абу Талиб приняли на себя обязанность омовения его тела. Аль-Аббас активно помогал первым трём Праведным халифам. Тратил большие суммы денег на оснащение мусульманской армии, оплачивал походы против Византии.
Умер 15 февраля 653 (или 652 г) в возрасте 86 лет в период правления халифа Усмана. Жена - Любаба бинт аль-Харис. Из сыновей аль-Аббаса наиболее известны Фадль, Абдуллах, Кусам и Таммам. Его потомки спустя столетие пришли к власти в Халифате и основали династию Аббасидов

Абу Убайда ибн аль-Джаррах
Его полное имя: Абу Убайда Амир ибн Абдуллах ибн аль-Джаррах ибн Хиляль ибн Ухайб ибн Дабба ибн аль-Харис ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр аль-Кураши аль-Фихрий. Отец - Абдуллах ибн аль-Джаррах. Абу Убайда принял Ислам во время мекканского периода жизни пророка Мухаммеда. Вместе с другими сподвижниками он сначала эмигрировал в Эфиопию, а затем в Медину. В Медине он способствовал созданию и укреплению молодого мусульманского государства. Абу Убайда принял участие во всех битвах между мусульманами и язычниками Мекки. Был одним из самых искусных лучников, искусным следопытом и разведчиком.
В битве при Бадре он сразился со своим отцом, который воевал против мусульман на стороне язычников и убил его. Якобы, не хотел сражаться, но отец его преследовал, мешая сразиться с кем-то ещё. И было ему очень от этого плохо. И аллах (устами Пророка) его поддержал (ислам важнее родства).
В битве при Ухуде Абу Убайда с ещё 10 сподвижниками, окружили Посланника Аллаха, прикрывая его своими телами. После боя оказалось, что у Пророка выбит зуб, рассечен лоб, а в щеку вонзились два кольца из его кольчуги. Абу Убайда вытащил эти кольчуги своими передними зубами, в результате чего сломал свои зубы (не могу себе этого представить, но так пишут). Абу Бакр тогда сказал: "Из всех беззубых Абу Убайда был лучшим"(неужели лучше Пророка, тоже потерявшего зуб?)
Был кристально честным.
О нём Пророк сказал: "В каждом народе есть свой доверенный (амин), им в нашем народе является Абу Убайда ибн аль-Джаррах"
После смерти пророка Мухаммеда участвовал в качестве представителя мухаджиров, где первым Праведным халифом был избран Абу Бакр, который до того предложил выбрать халифа из двух: Умара и Абу Убейды. Но Убейда отказался от места халифа.
С самого начала войн Халифата с Персией и Византией, Абу Убайда отправился воевать. Возглавлял арабские армии при покорении Сирии и Палестины в 634-638 годах. В битве при Ярмуке он был назначен командующим войсками центра. После этой победы были захвачены Фахль, Басан и Дамаск. Под командованием Абу Убайды также были завоеваны Иерусалим, Хомс и другие города Леванта.
Потом он был наместником в Шаме (Сирия). Однажды халиф Умар ибн Аль-Хаттаб внезапно навестил его (нагрянул с проверкой). Умар предложил поесть в доме Абу Убайды, однако тот настаивал на том, чтобы посидеть в другом месте. После обедов в дворцах других наместников Умар имел привычку посылать судебного исполнителя, который конфисковывал богатство наместника, а дворец просто сжигал. И Абу Убайде не удалось отвертеться. Когда они зашли в дом, халиф был шокирован. Все имущество Абу Убайды состояло из кувшина и коврика, на котором он мог спать. Умар удивленно спросил его, почему бы ему не приобрести и другие вещи, но Абу Убайда ответил, что ему ничего не надо. И халиф сказал:
"Дунья изменил всех нас, кроме тебя, о, Абу Убайда".
Дунья - это нечто то, что европейцы называют материальным миром, мирской жизнью - еда, женщины, слава, деньги и т.п. Он препятствует движению к ахирату (вечная жизнь). Пророк очень удачно сравнил дунью с водой, рекой. Когда бутылка или корабль пусты, дунья им помогает в движении, но стоит пустить дунью внутрь - нет уже движения, можно утонуть.
Некоторые историки говорят, что Абу Убейда был одним из тех, кто основал первую больницу на Ближнем Востоке. Также он построил дамбы в Шаме, чтобы защитить его от постоянных потопов.
Абу Убайда был верным другом халифу Умару ибн Аль-Хаттабу. Он беспрекословно подчинялся ему и лишь однажды приказ не выполнил.
Шам охватила невиданная эпидемия чумы. Сотни людей умирали. Умар приказал Убайде срочно прибыть в столицу. Абу Убайда догадался, что халиф хочет уберечь его от чумы. И отказался покинуть войско, так как хотел бы разделить учесть своих солдат. Прочитав письмо, Умар заплакал. Его спросили:
- Неужели Абу Убайда скончался, о вождь правоверных?
- Нет, - ответил он. - Но он близок к смерти.
Абу Убайда ибн аль-Джаррах умер в 638 году в возрасте 58 лет от чумы.
Умар ибн Аль-Хаттаб также перед своей смертью сказал, что если бы Абу Убайда был бы жив, назначил бы его правителем после себя.

Битва при Табуке Эта странная битва произошла в октябре 630 г. Вспомнил только по поводу эпизода биографии Зейда ибн Сабита. Согласно мусульманским биографиям, Мухаммед привёл войско к городу Taбуку (с-з. часть Саудовской Аравии), с намерением дать бой византийской армии. Нет никакого греческого описания и упоминания этих событий, только мусульманские источники. Хотя в арабском мире эту битву описывают как большое историческое событие и великую победу, историки вообще сомневаются в её реальности. Якобы, имела место на 9-м году мусульманского календаря. Византийский император Ираклий, якобы, решил, что растущую мощь мусульман нужно срочно остановить и надо завоевать Аравию прежде, чем мусульмане станут слишком сильными. Согласно мусульманским источникам византийский император (по слухам) собрал огромную армию, чтобы пойти в решающее военное наступление против мусульман. Много таких слухов об опасности стали поступать в Мекку от мусульманских купцов, торгующих от Сирии до Медины. По их сведениям Ираклий собрал от 100 000 до 150 000 византийских воинов, не считая большого количества союзных племён Византии.
Мусульмане смогли собрать 30 000 бойцов. Это была самая большая армия с начала ислама. Вскоре арабы достигли Табука и приготовились дать бой византийцам. Однако византийцы так и не появились в Tабуке. Мусульмане без боя заняли город. Арабы ждали в городе ещё много дней, но византийцы так и не подошли. Согласно некоторым мусульманским историкам, обе армии так устали от марша через пустыню, что повернули вспять, даже не встретившись. Но много арабских племён переметнулось от Византии к Мухаммеду, тем самым увеличив мусульманское государство.
Но... Создаётся такое впечатление, что вся "битва" придумана для возвышения одного человека - собирателя корана, Зейда ибн Сабита. И: "Во время сражения при Табуке Пророк Аллаха забрал знамя из рук одного своего сподвижника по имени Умар и вручил его Зейду ибн Сабиту. После этого Умар спросил его: «Я что-то сделал не так?» Посланник Аллаха ответил: «Зейд ибн Сабит имеет более основательные знания, он в совершенстве изучил Коран и потому я предпочел передать знамя ислама именно ему». Чёрт возьми, Зейду было 15 лет (ну, 17 - по другим источникам). И никаких данных о трофеях. Явно выдуманное сражение.

Нахар ибн-Унфува
Занятная личность. Не зря Стругацкие сделали его одним из главных героев романа "Отягощенные злом, или Сорок лет спустя" (Прудков Агасфер Лукич, он же - Боанергес; Ботадеус; Вечный Жид; Жан; Иван; Иоанн Богослов; Иоганн; Иоханаан; Искатель и Ловец Жемчуга Человечьего; Нахар ибн-Унфува; Опасный; Раджаль; Раххаль; Сын громов; Ударивший бога; Эспера-Диос; Ян, агент Госстраха, бессмертный соратник Демиурга, в прошлом Иоанн Богослов, Агасфер, ученик пророка Мухаммеда.
Его аравийская история в изложении Братьев блестяща и довольно правдоподобна.
Был некто Нахар ибн-Унфува по прозвищу Раджаль или Раххаль, что означает «много ходящий пешком», «много путешествующий», или, говоря попросту, «бродяга», «шляющийся человек». Был он вначале учеником и доверенным Мухаммеда, жил при нем в Медине, читал Коран и утверждался в исламе. А потом Мухаммед послал его своим миссионером и связником в Йемаму, к Мусейлиме, вождю и вероучителю племени Бену-Ханифа.
...
— Лишенный стыда и позволивший называть себя именем Абу-Сумамы, — просипел он, тяжело глядя в лицо Агасферу Лукичу. — Я узнал тебя. Я узнал тебя по отрубленному уху, Нахар ибн-Унфува, прозванный Раххалем! Клянусь самумом жарким и верблюдом безумным, я отрублю тебе сейчас второе ухо моим йеменским клинком!
Короткопалая рука его судорожно зашарила у левого бедра, где ничего сейчас не было, кроме шнурка полусвалившихся шаровар. Агасфер Лукич ничуть не испугался.
— Клянусь пустым кувшином и высосанной костью, — сказал он с усмешкой. — Ты никому не сможешь ничего отрубить, Муджжа ибн-Мурара. Здесь тебе не Йемама, смотри, как бы тебе самому не отрубили последнее висящее. Уходи вон, или я прикажу своим ифритам и джиннам вышвырнуть тебя, как шелудивого, забравшегося в шатер.
На самом деле он действительно был учеником Мухаммеда, выучил коран, был послан Пророком к Масламе в Йаммаму для борьбы с ним. И стал ярым врагом Мухаммеда.
Масламу/Мусейлиму знают, конечно, гораздо больше, но строительство второго государства на тех же исламских принципах - его заслуга.

После завоевания Мекки и принятия ислама всеми племенами от Вади-л-Кура до Таифа мусульманская община, умма, постепенно начинает превращаться в государство. Принятие ислама и признание Мухаммеда посланником Аллаха не меняло структуру племенной организации и отношений зависимости внутри племени, не привело к зарождению хотя бы примитивного административного аппарата. Появился лишь один новый элемент, не свойственный племенной организации, — налог.
Налог в пользу государства, а не отдельного человека или группы определённых лиц, пожалуй, главный критерий для определения государства, гораздо бОльший, чем письменность и другие атрибуты. Вспомним Китай XV века - множество правителей стран, вплоть до Мадагаскара, легко признали себя вассалами далёкого императора, получив подарки. Больше от них ничего не потребовали и политическая карта мира не изменилась.
Налоги в форме дани не были совершенно неизвестны кочевникам Аравии, они были признаком зависимости от всех государственных образований, в которые они входили, будь то княжества Киндитов, Лахмидов, государства Южной Аравии, или могущественных племен, подчинявших своих слабых соседей. Выплата дани сочеталась с представлением об унижении, частичном лишении независимости, господстве одного племени над другим.
Мухаммед в своей проповеди не касался вопросов организации государства, ограничиваясь сферой морали. Нет в Коране и определенных упоминаний необходимости налогообложения. Это не случайно — Мухаммед был сторонником свободной беспошлинной торговли. Но у общины было много расходов, одной благотворительности не хватало. Раньше можно было грабить соседей, отделяя часть трофеев в общий фонд, теперь это стало сложным.
Благотворительность, доброхотные даяния как средство получить благоволение Аллаха и «обелить» свое богатство ставятся в Коране на второе место после молитвы. Они выражаются в нем двумя терминами: закат и садака. Первый из них явно происходит от еврейского закут, что подтверждается даже самим написанием слова. В мекканских проповедях Мухаммед употреблял его в смысле «благочестие», «праведность», и только в Медине понятие закат приобретает терминологическую определенность, означая особую религиозную обязанность.
Термин садака имеет более узкий смысл добровольного даяния, но тоже как индивидуальная милостыня, при этом неискренняя милостыня не засчитывается аллахом. Но в самой поздней суре Корана, слово садака приобретает конкретное специализированное значение общественного фонда и раздач из него. Термин закат в таком значении в Коране не встречается.
И до завоевания Мекки общинная казна пополнялась не только из добычи, но и путем сбора особого благотворительного налога, также называемого садака. С какого момента был начат сбор садаки с жителей Медины и её окрестностей — неизвестно, бедуины же других районов вряд ли стали бы платить какую-то дань до Худайбии. Впервые организованный сбор садаки начался после завоевания Мекки и возвращения Мухаммеда в Медину. В апреле 630 г. сборщики садаки были разосланы во все племена, принявшие ислам. Характерно, что уполномоченные собирали садаку не с одного племени или группы родственных племен, а с определенной территории. Сборщики садаки стали первыми звеньями рождающегося государственного аппарата.
Никаких предписаний относительно размера садаки в коране не имеется. Более того, садака как налог упоминается в нем лишь однажды в самой поздней суре, связанной в основном с событиями времени похода на Табук, но начиная с 9 г хиджры, садака упоминается как первое условие правоверия всюду, где идет речь о принятии ислама, но размеры её не указываются. Видимо, сбор её производился в соответствии с какими-то всем известными традиционными нормами.
Но известны её размеры из более позднего времени - 1/40 имущества, 2,5%, сравните с тем, что имеем сейчас.
Но и это - тысячи голов верблюдов и десятки тысяч голов овец. Их охрана и выпас сами по себе стали непростой задачей. Для этих целей была использована древняя система заповедных земель, хима. Для выпаса боевых коней была выделена хима ан-Наки в верховьях Акика в виде полосы шириной в милю и длиной в 12 миль, на границе земель бану музайна и сулайм. Надзирателем за этой хима был назначен человек из бану музайна. Другая хима, для верблюдов, была выделена в районе ар-Рабазы, но, видимо, не раньше начала 632 г., когда указанный район перестал быть окраиной мусульманских владений. До этого скорее всего для выпаса общественного скота использовались пастбища между Мединой и Каркарат ал-Кудр.
Сбор садаки у многих бедуинов вызывал недовольство и нередко приводил к вооруженным конфликтам. Когда Буср б. Суфьян ал-Кааби прибыл за садакой к своему родному племени в Зат ал-Аштат около ал-Кудайда, где временно пасла свои стада группа тамимитов, не принявших ислам, Буср решил заодно собрать садаку и с них, но они встретили его с оружием в руках и прогнали. Тогда хузаиты изгнали их со своих пастбищ. Мухаммед же направил Уйайну б. Хисна с 50 всадниками наказать обидчиков. Уйайна догнал их где-то восточнее ас-Сукйа, на землях бану сулайм, когда они спокойно рассеялись по весенним пастбищам, и без сражения и потерь захватил десяток семей (11 мужчин, 11 женщин и 30 детей).
Через несколько дней в Медину прибыла большая делегация тамимитских вождей, встреченная воплями пленных женщин и детей. Забавно, что переговоры шли чисто в бедуинском стиле.
Мухаммед не спеша провел общую молитву в мечети, где тамимиты дожидались приема, потом ушел в дом, помолился еще раз и только после этого вступил в переговоры, начавшиеся с выступления оратора племени и лучшего поэта, восхвалявших доблести и славу племени тамим. Им отвечал мусульманский поэт Хассан б. Сабит, речь и стихи которого тамимиты будто бы нашли настолько превосходящими выступление их представителей, что признали их вдохновленными свыше и приняли ислам, а Мухаммед отпустил пленных без выкупа.
Эта делегация была первой из многочисленных делегаций племен, начавших прибывать в 631 г. в Медину присягать на верность Мухаммеду и исламу, за что год получил название «год делегаций». Но до начала этого триумфального шествия ислама Мухаммеду пришлось предпринять еще несколько военных акций.
На южной границе владений ислама в сафаре (май-июнь 630 г.) отряд в 20 человек проник почти до границы Йемена в район вади Биша у Табалы и напал на стада бану хасам. Через два месяца Алкама б. Муджаззаз был послан в Джудду (Джидду) предотвратить высадку эфиопского десанта.
На восточной границе небольшой отряд в июне 630 г., посланный в район ад-Дарии к калбитам с предложением принять ислам, встретил отказ и вынужден был вступить в бой с родом ал-курата из бану килаб. Мусульманское предание сообщает, будто они были такими тупыми бедуинами, что послание Мухаммеда с призывом принять ислам употребили оригинально - смыли чернила и залатали посланием кожаное ведро.
В том же месяце Мухаммед послал Али с отрядом в 150 человек при 50 конях в область племени тайй уничтожить святилище божества Фалс, почитавшегося в виде скалы, похожей на человека. Али на рассвете напал на кочевье рода легендарного своей щедростью Хатима ат-Таййи, захватил множество скота, пленных и разрушил святилище, в котором среди прочих сокровищ были три превосходных меча, доставленных Мухаммеду в качестве особой доли.
В разгар лета сирийские торговцы принесли в Медину слух, что Ираклий готовит огромное войско для нападения на Аравию и что арабы племен лахм и гассан собрались в Заиорданье. В ответ Мухаммед стал собирать армию для нанесения упреждающего удара. В середине сентября 630 г. Пророк приказал мусульманам готовиться к сражению с византийцами. Надо было отомстить за мутское поражение (которое мусульмане нарекли сразу и продолжают считать победой).
Историки сообщают, что под его знаменами собралось 30 тыс. человек, из них 10 тыс. конных. Хотя это чистые выдумки (столько было во всех подвластных племенах Аравии), тем не менее подготовка к походу даже малой армии требовала значительных средств, а садака, собранная в начале года, была или истрачена, или недостаточна. Поэтому Мухаммед обратился с призывом жертвовать, кто что может, для снаряжения армии в поход. Абу Бакр отдал последние остатки своего состояния, вывезенного из Мекки, Умар — половину того, что имел, а самый богатый из мухаджиров, Абдаррахман б. Ауф — 8 тыс. дирхемов, Усман будто бы снарядил за свой счет треть армии.
Сборы начались, видимо, еще в начале сентября, «в тяжелую для людей пору, в сильную жару, когда земля засохла, когда зреют плоды и люди предпочитают быть среди плодов и в тени». Перспектива отправляться в дальний поход по такой жаре не вызывала большого энтузиазма. Многие отпрашивались от похода под разными предлогами. Это отразилось даже в Коране: «Радовались оставленные тому, что сидят [на месте], не согласившись с посланником Аллаха, и не желали жертвовать своим имуществом и собой на пути Аллаха и говорили: «Не спешите (в поход) в жару!» Скажи: «Огонь геенны еще жарче». Если бы они понимали!». По сведениям ал-Мадаини, Мухаммед выступил в начале октября 630 г., по другим данным — в середине октября. Однако эти сведения скорее всего относятся не к выступлению в поход, а к прибытию в Табук, так как иначе не объяснить указания на жару, от которой войско страдало в походе.
Когда армия подошла к Табуку, то выяснилось, что известие о готовящемся походе византийцев на Медину ложно. Жители Табука сдались без сопротивления и обязались выплачивать подушную подать (джизйа). Став лагерем в Табуке, Мухаммед разослал гонцов в соседние оазисы, а Халида б. ал-Валида с отрядом из 420 кавалеристов послал на покорение Думат ал-Джандал (ныне Эль-Джауф), где правил Укайдир ибн Абд ал-Малик, христианский правитель из племени кинда, страстный охотник. Пророк, якобы, приказал конкретно захватить Укайдира. «Возможно, ты застанешь его во время охоты на дикого быка», - сказал Пророк. Зная любовь правителя к охоте и другие подробности, это было нетрудно.
Халид с отрядом прибыл к обнесенному стеной городу Даумат ал-Джандал ясной лунной ночью в конце ноября 630 г. Идеальная погода для охоты! И Укайдир в сопровождении нескольких друзей выехали на лошадях на охоту. Халид с отрядом напал на охотников, лично атаковал Укайдира и выбил его из седла. Хассан, брат Укайдира, не желал сдаваться в плен и был убит, остальные ускакали и заперли ворота в город.
Халид привёз в Табук пленника. Укайдир заключил с Пророком договор, заплатил крупный выкуп за самого себя (2000 верблюдов, 800 рабов, 400 кольчуг и 400 копий) и согласился выплачивать джизью.
По договору Укайдир и его подданные принимали ислам, уступали Мухаммеду в виде добычи 1/5 земель, обязывались уплачивать 1/10 урожая фиников и садаку (видимо, со стад). Взамен они получали гарантию неприкосновенности земель и стад, остававшихся в их собственности.
Затем в Табук явились епископ Айлы (Эйлата) Иоанн и представители Макны, Джарбы и Азруха, также заключившие мирные договоры. Их условия были различны. Жители Айлы (христиане) облагались подушной податью в 1 динар в год со взрослого мужчины (всего 300 динаров), жители Джарбы и Азруха — по 100 динаров в год, а жители Макны - намного больше - 1/4 улова, урожая и пряжи (они исповедовали иудаизм). Взамен они получали покровительство (зимма) Аллаха и его посланника, полную гарантию безопасности и свободного отправления своего культа. Это первый достоверный случай договора с иноверцами, оставлявший за ними свободу вероисповедания при условии выплаты подушной подати.
В войске Пророка меж тем едва не начался бунт. Воины пророка спеклись в знойной пустыне при жгучем ветре и потребовали отступления. Напрасно Мухаммед увещевал их, говоря, что огонь ада будет жечь сильнее, чем летний зной: увещания не подействовали на бедуинов, и войско повернуло домой явно с полпути. Лежа на смертном одре, Пророк грезил о новом походе на Сирию, но ему не пришлось увидеть его окончания. (см. "Битва при Табуке")
Мухаммед пробыл в Табуке 20 дней и вернулся в Медину к началу рамадана (середина декабря 630 г.) Тут мусульманская хронология даёт сбой. Огромные расстояния (560 км до Табука, до Думы и обратно около 750 км) означают, что он либо вышел раньше, либо вернулся позже. Быть в Табуке менее 20 дней он тоже не мог - Халид бы не успел вернуться.

631 год - Пророк занимался государственными делами, принимал делегации племён. Лишь несколько небольших экспедиций было в этот год.
Вскоре после этого в Медину прибыла делегация сакифитов из Таифа. После осады сакифиты были очень враждебно настроены против ислама и даже убили одного из видных горожан, принявших ислам, но постепенно пришло понимание, что дальнейшее существование в мусульманском окружении в конце концов приведет к падению города и, может быть, потере имущества, если заранее не выторговать приемлемые для себя условия сдачи.
Сакифиты сообщили, что готовы принять ислам, признать Мухаммеда посланником Аллаха и покончить с поклонением ал-Лат, а взамен желали признания долины вади Ваджж харамом, сохранения права получать проценты за ссуды и пить вино, платить не десятину, а только садаку, не участвовать в войнах за веру, не класть земные поклоны при молитве (считалось унижением) и сохранить статус ал-Лат еще на год (либо на три)
Мухаммед отговаривался тем, что общественное мнение неодобрительно отнесется к его уступке. На это послы резонно заметили: «а ты ответишь, что тебе было откровение аллаха». Сражённый таким доводом, Пророк уже начал диктовать своему секретарю текст договора, когда вмешался неистовый Умар. Обнажив свой меч, он крикнул послам: «Вы испортили сердце Пророка, - да сожжет Господь ваше!» - «Мы не с тобой говорим, а с Мухаммедом», - холодно заметил один из них. Но тут и Мухаммед ужесточил свои позиции. «Нет молитвы без земного поклона» - заявил им Мухаммед.
После долгих переговоров наконец было решено, что долина Ваджжа объявляется хима сакифитов: иноплеменникам запрещалось охотиться и рубить деревья, но участки обрабатываемых земель, принадлежавшие курайшитам, оставались за ними с условием выплаты сакифитам половины урожая; прежние долги можно получить с процентами, но более ссуду под проценты не давать, налоги пока было разрешено не платить (только год?). Относительно святилища ал-Лат сакифиты получили единственную льготу - не разрушать его собственными руками, для этого были посланы ал-Мугира б. Шуаба и Абу Суфьян, но Абу Суфьян предпочел отсидеться в своем саду под Таифом, предоставив ал-Мугире одному справляться с этим опасным заданием. Вопреки ожиданиям разрушение святилища не вызвало открытой враждебности сакифитов, лишь женщины племени устроили большой плач.
Это единственный случай плача по идолам: в других местах арабы равнодушно смотрели на их разрушение. Да и таифские послы объясняли Мухаммеду на переговорах, что сохранить идола они желали бы исключительно ради женщин и некоторых суеверных людей племени, а им самим мало дела до судьбы Латы. Кстати, Лата был реальный человек, он растирал ячмень (варил похлёбку для паломников). И был обожествлён.
Что интересно, обращение таифцев к исламу оказалось более искренним, чем остальных племен: когда, вскоре по смерти Мухаммеда, почти вся Аравия отреклась от ислама, таифцы остались верны новой религии.
В то же время, когда шли переговоры с сакифитами, в Медину прибыли послы от кайлей из рода абдкулал, кайля Руайна и Маафира и от племени хамдан, что свидетельствовало о признании авторитета Мухаммеда даже в Йемене, находившемся до тех пор в стороне от его сферы деятельности. Возможно, что именно прибытие этих послов заставило сакифитов стать уступчивее. Обеспокоенные тем, что хамданиты усилили свои позиции, заручившись поддержкой Мухаммеда, их соперники - мазхиджиты также поспешили вступить в союз с Мухаммедом; побывали в Медине и послы киндитов и аздитов Йемена.
До весны 631 г. (до жары) Медину посетило несколько делегаций от племен Центральной Аравии: от хавазин, тайй, фазара, из Бахрейна и Йаммамы.
Йаммама, крупнейшая земледельческая область Центральной и Северной Аравии, занимала важное стратегическое положение, находясь примерно на полпути из сасанидского Йемена в центр Сасанидской империи. Правитель Йаммамы (или её части) Хауза б. Али поддерживал дружественные отношения с сасанидскими властями и даже был пожалован Хосровом II царским венцом за помощь, оказанную сасанидскому каравану, ограбленному тамимитами. Параллельно с ним упоминается другой вождь ханифитов - Сумама б. Усал, но как делились сферы власти между ним и Хаузой - совершенно неясно. После поражения Ирана в войне с Византией иранское влияние в Аравии ослабло и соответственно возросло политическое значение Йаммамы и её правителей. Когда после Худайбии Мухаммед стал признанным политическим лидером и заявил о себе посланиями к соседним правителям, то среди них оказался и Хауза б. Али, правитель Йаммамы. На призыв Мухаммеда принять ислам он будто бы ответил согласием, но пожелал стать соправителем или наследником. Мухаммед проклял Хаузу, и тот вскоре умер. Видимо, посольство ханифитов прибыло после смерти Хаузы и не в ответ на обращение Мухаммеда с призывом принять ислам, а в связи с превращением Мухаммеда в крупнейшего политического вождя Аравии.
Кто был главой делегации - неизвестно, но в её составе все источники упоминают Раджжала (или Раххала) б. Унфуву, Муджаа ибн Марара и Абу Сумаму Муслима ибн Кабира ибн Хабиба, уничижительно называемого мусульманскими источниками уменьшительным именем Мусайлима ("Масламишка"). Согласно ал-Балазури, именно Мусайлима ответил Мухаммеду: «Если хочешь, мы предоставим тебе власть и присягнем тебе, с условием, что после тебя она перейдет к нам». Мухаммед проклял его, и ханифиты ни с чем вернулись на родину. Присутствие Мусайлимы в составе этого посольства, какой бы версии источников ни придерживаться, вызывает большие сомнения: никакой дискуссии о вере не упоминается, многие детали явно легендарны. По одной версии, Мусайлима был оставлен сторожить верховых животных, но Мухаммед угадал присутствие еще одного человека (нетрудно догадаться о стороже!) и дал ему такой же денежный подарок, как и другим, сказав: «Не последним из вас является тот, кто остается стеречь собственность своих товарищей», и это дало потом Мусайлиме повод утверждать, что Мухаммед признал его как пророка.
По другой версии, получая подарки, послы сообщили Мухаммеду, что надо бы одарить и сторожа. Отсюда видно, что в то время Маслама был далеко не главным.
Ещё одна версия (мне кажется наиболее правдоподобна): Мусайлима, захватив власть в Йаммамме, послал послов к Мухаммеду, где попросту предложил признать его равным Мухаммеду Пророком и разделить Аравию на сферы влияния. Выслушав послов, Пророк спросил их - а сами-то что они думают по этому поводу? Послы ответили, что они согласны с посланием полностью. На что Пророк сказал, что лишь неприкосновенность послов мешает ему тут же всех казнить и выгнал всех вон.
Раххал за время пребывания в Медине принял ислам и выучил часть Корана. Делегация ханифитов оказалась единственной, не присягнувшей Мухаммеду. У него появился новый враг, который его пережил, правда, ненадолго.
Мусульманские историки, враждебно настроенные к Мусайлиме, как к главному идейному противнику Мухаммеда, стремились представить его простым подражателем Мухаммеду, истинному пророку. Начало его проповеднической деятельности точно неизвестно, по некоторым данным, о нем знали в Мекке и Медине до хиджры как о пророке ар-Рахмана. Но, по-видимому, только после смерти Хаузы он занял главенствующее положение в Йаммаме.
Старые святилища были уничтожены на всей территории Западной Аравии от границ Византии до Йемена без малейшего сопротивления поклонявшихся им племен. Повсеместное уничтожение идолов без вреда для разрушителей было для всех более убедительным доказательством правоты учения Мухаммеда, чем даже победы с помощью оружия. Теперь предстояло сделать последний шаг на пути полной исламизации культа Каабы.
Оба паломничества Мухаммеда совершались не в период большого хаджа. И каждый раз в отсутствие паломников-немусульман, видимо из опасения столкновений с ними. Теперь положение изменилось, и он решил организовать посещение Мекки во время большого хаджа в месяц зу-л-хиджжа, лишний раз демонстрируя возросшее могущество ислама. И все-таки полной уверенности в своих силах еще не было, потому что Мухаммед не сам возглавил паломничество, а поручил это Абу Бакру.
Караван из 300 паломников со стадом жертвенных животных выступил из Медины без всякой торжественной речи Мухаммеда. Конкретные наставления относительно обряда паломничества были даны лично Абу Бакру. Но через день или два Мухаммед вдруг послал вдогонку им Али с текстом нового откровения, который он должен был огласить в Мина. Абу Бакр совершил обычный обход Каабы, а на следующий день посетил со своими спутниками места паломничества от Мина до Арафата, делая остановки в иное время и в ином порядке, чем это практиковалось до тех пор. Наконец, в Мина во время жертвоприношения Али огласил новое откровение Мухаммеда.
Мекканцы боялись потери доходов от паломников и аллах пошёл им навстречу: объявлены 4 запретных месяца, в которые многобожники могут быть в безопасности (если с ними есть договор). А когда минуют запретные месяцы, то сражайтесь с многобожниками всюду, где их встретите, берите их в плен, осаждайте их, устраивайте им засады. А если они обратились, то оставьте их в покое.
И ещё: Воистину, многобожники - осквернение. Да не приблизятся они к священной мечети после этого года!
Али объявил, что ни один многобожник не войдет в рай, что ни один из них не будет допущен к Каабе в следующем году; все договоры Мухаммеда с неверующими остаются в силе, а остальным предоставляется четыре месяца отсрочки, после чего им объявляется война.
Этой декларацией Мухаммед впервые объявил войну язычеству в Аравии. До сих пор он считал ислам делом совести каждого, убеждал принять ислам, но не заставлял. Даже в Медине оставалось много немусульман. Запрет жениться на язычницах не означал объявления язычников вне закона. Прибытие делегаций различных племен, изъявляющих желание принять ислам, не означало принятия его всеми соплеменниками, а было прежде всего политическим актом. Только теперь Мухаммед ощутил себя в силе заставить принимать ислам (по крайней мере тех, кто поклонялся Каабе).
Однако. Решительно выступив против язычников, Мухаммед не начал немедленного истребления их в зоне досягаемости, а предоставил длительную отсрочку для раздумий, возможность для племенной аристократии принять ислам и признать власть пророка по самостоятельному решению, а не силой оружия.
Затем он размежевался с «людьми Писания», иудеями и христианами, религии которых до тех пор пользовались уважением Мухаммеда. По-видимому, после завершения хаджа 9 г. х. появились аяты, призывающие бороться с ними, как с язычниками: «Сражайтесь с теми, которые не уверовали в Аллаха и в последний день, и не считают запретным то, что запретил Аллах и его посланник, и не исповедуют религию истины, - с теми, кому было дано Писание, до тех пор пока они не отдадут своими руками джизйу, будучи униженными… Они сделали своих книжников и монахов своими божествами кроме Аллаха, и Мессию, сына Марии, хотя им было повелено поклоняться только богу единому, кроме которого нет божества».
Объявление войны не сопровождалось решительными действиями: Мухаммед выжидал. В Медину то и дело прибывали посланцы различных племен и групп, изъявляя покорность и принимая новую веру. Одни из этих делегаций состояли из нескольких человек и представляли отдельные роды больших племен, остававшихся в целом языческими, в других было сто человек и более, и они действительно представляли целые племена.
Хронология событий 10 г. х. неясна. Ясно только одно, что все внимание Мухаммеда в 10 г. х. было устремлено в сторону Южной Аравии.
В июне-июле 631 г. в горную часть Йемена был послан Абу Муса ал-Ашари, а в район Адена - Мyаз б. Джабала. Несколько позже тем же летом отряд в 400 человек во главе с Халидом б. ал-Валидом был послан для обращения в ислам бану ал-харис б. кааб, в область Наджрана. Обращение произошло без сражений, и Халид вернулся вместе с делегацией бану ал-харис в Медину в конце января 632 г.
Важнейшим этапом на пути исламизации Йемена было заключение договора с Наджраном, крупнейшим торговым и политическим центром Северного Йемена. Для переговоров в Медину прибыла делегация из 14 человек, во главе которых стояли их акид- киндит Абдалмасих, епископ Абу-л-Харис б. Алкама и сейид Курз б. Алкама. Мухаммед принял делегацию в мечети и предложил перейти в ислам, но наджранцы упорно сопротивлялись этому. Наконец, после долгих споров, Мухаммед сказал: «Раз вы отвергаете то, что я вам предлагаю, то давайте проклянем друг друга». На следующий день Абдалмасих предложил: «Зачем нам проклинать друг друга? Наложи на нас какую хочешь [дань], и заключим договор».
И Мухаммед наложил ещё большую дань, чем в Макне и Джарбе, в основном одеждой.
По-видимому, пример Наджрана и опасение остаться один на один со старым противником - мазхиджитами, если они примут ислам, заставили сасанидского наместника Йемена, Базана, сидевшего в Санаа, ответить согласием на предложение Мухаммеда принять ислам.
Пока Халид пытался склонить мазхидж к принятию ислама, в Медину продолжали прибывать делегации. В ноябре с изъявлением покорности прибыли: от тайй - Ади б. Хатим, делегация бану хаулан (мазхидж), гассаниды. Однако, несмотря на пребывание значительного отряда Халида в Северном Йемене и прибытие представителей от некоторых племен группы мазхидж, основное ядро мазхиджитов, видимо, не изъявило особого желания принять ислам и подчиниться новой власти. Поэтому в декабре 631 г. к ним был послан Али с отрядом из 300 всадников. Али неожиданно напал на мазхиджитов, захватил пленных и скот и двинулся дальше. Здесь его встретили собравшиеся в кулак силы мазхиджитов (видимо, бану зубайд). Али предложил им принять ислам, а когда получил отказ - напал и разгромил противника, который бежал, оставив на поле боя 20 убитых. Соперники мазхиджитов, бану хамдан, приняли ислам без сопротивления. После этого делегация бану зубайд во главе с Амром б. Мадикарибом прибыла в Медину и присягнула на верность Мухаммеду. За ними последовала делегация бану мурад, другой ветви мазхидж, во главе с Фарвой б. Мусайком.

632 год
Принятие ислама всеми племенами, почитавшими Каабу, за год, прошедший после паломничества Абу Бакра, позволило Мухаммеду впервые возглавить чисто мусульманский большой хадж в зу-л-хиджжа (традиционный месяц). Поздние биографы Мухаммеда называют совершенно невероятное число участников хаджа (От 90 тыс. до 114 тыс. человек «и больше»), ранние же не приводят никаких цифр и даже не отмечают особую многочисленность каравана. Известно только, что Мухаммед взял с собой всех жен и гнал 100 верблюдов для жертвоприношения. Караван выступил из Медины в январе 632 г. и на девятый день, во вторник утром 3 февраля, вступил в Мекку, где к нему присоединился Али. Мухаммед совершил обход Каабы и ритуальный бег между ас-Сафа и ал-Марвой и накрыл Каабу покрывалом. В Мекке он снова отказался жить в доме и поселился в палатке в верхней части города. В четверг, совершив семикратный обход Каабы, Мухаммед со своими спутниками поехал в Мина, пробыл там до захода солнца, двинулся оттуда к Арафату и пробыл там до захода солнца. Прежде Арафат посещали все племена ахмас, кроме курайшитов, которые считали это ниже достоинства постоянных обитателей священной территории. Включив обязательное посещение Арафата в мусульманский обряд паломничества, Мухаммед сделал шаг в сторону сближения обрядов всех племен, почитавших святыни района Мекки. И в это же время был обозначен разрыв с языческими традициями.
В Мина Мухаммед лично забил 36 жертвенных верблюдов и наголо обрился в знак завершения паломничества. После жертвоприношения и полуденной молитвы Мухаммед обратился к паломникам с речью, разъясняющей основные установления ислама, которая является более пространным вариантом речи в Мекке после её завоевания, причем некоторые моменты явно были более уместны во время завоевания, а не два года спустя (наверно, ошибка историков).
Мухаммед будто бы начал речь словами: «Эй, люди! Слушайте мою речь! Я ведь не знаю, может быть, я не встречу вас никогда больше на этом месте после этого года!», которые дали основание называть это паломничество «прощальным». Далее он напомнил, что жизнь и собственность мусульман неприкосновенны (харам), что ростовщичество запрещается, отменяются доисламские счеты кровной мести: все мусульмане - братья друг другу и должны заботиться о взаимном благе. В году должно быть только 12 месяцев по 29 и 30 дней, вставные месяцы - грех; следует стеречься возрождения поклонения шайтану в святых местах. Супруги несут взаимные обязанности относительно друг друга, жены не должны пускать в свою постель чужих мужчин, муж имеет право побить за это свою жену (но не опасно) или временно отказать ей в сношениях. Жены находятся в полной власти мужей, которые за то должны о них заботиться. В заключение Мухаммед призвал не отступаться от истинной веры и после его смерти.
Передатчики хадисов много чего перепутали, но хронология откровений не столь важна. Важно другое - была ли эта проповедь действительно "прощальной" или такой её изобразили историки, зная дату смерти Пророка.
Физически Мухаммед во время хаджа был совершенно здоров, не давал себе никакой поблажки, спал под открытым небом, отдыхал, прислоняясь к скале, сам зарезал 36 верблюдов. Но что было у него на душе? Недавно после болезни умер любимый и единственный сын, с которым связывались все его надежды. Мухаммед тяжело переживал эту утрату, и когда сподвижники, утешая его, сказали, что уж он-то лучше других знает истину, что все возвратятся к Аллаху, то он ответил: «Глаза плачут, и сердце тоскует». Возможно, это горе надломило Мухаммеда и он стал чаще думать о своей смерти. Мухаммед со своими сподвижниками не стал задерживаться в Мекке и сразу после окончания обрядов хаджа отправился в обратный путь.
Историки вполне могли истолковать слова проповеди, дошедшие до нас, что Мухаммед сознает свою пророческую задачу перед Богом оконченной. Лично я так не думаю.
Между тем всего лишь год без карательных экспедиций обернулся отпадением некоторых племён от ислама. Пророк был жив и грозен, но арабы уже и за год-два утомились от исламской дисциплины.
Отступничество началось в Йемене. Это случай с Асвадом ал-Анси. Асвад был вождем анситов - большого племени, жившего в западной части Йемена. Его настоящее имя было Абхала ибн Каб, но он был очень смуглым, поэтому его прозвали Асвадом, то есть Черным. Он был очень талантлив, прорицатель, воитель, силён, свиреп, поэт, убеждённый пьяница.
Сразу после хаджа Мухаммед разослал по Аравии сборщиков садаки, которых сопровождали знатоки Корана и мусульманского обряда для наставления новообращенных. Можно себе представить недовольство мазхиджитов, несколько лет назад претендовавших на господство в Северном Йемене, когда им вдруг пришлось отдавать 2% своего скота за честь исповедовать новую религию. Недовольству нужно было лишь найти удобную форму выражения.
Асвад объявивший себя пророком ар-Рахмана, вещавшего ему, как и Мухаммеду, через посредство небесного посланника (ангела или, по мнению мусульман, шайтана) во время трансов, которых ал-Асвад добивался, плотно закутавшись с головой в плащ. Сходство с пророческой практикой Мухаммеда объясняется не подражанием, а общими представлениями о сути пророков. Произошло это в самом конце 10 г. х. (последняя декада марта 632 г.).
Йеменцами от имени императора Персии правил перс по имени Базан. Не имея возможности получать помощь из метрополии, он легко принял ислам. Был он мудр и деловит, народ его обожал, Йемен процветал. Но где-то в 631 г. Базан умер, и Пророк назначил правителем Саны сына Базана, Шахра. Но Асвад решил, что быть пророком - выгодное занятие. Чем он хуже Мухаммеда? Занялся плагиатом. Собрал свое племя, продекламировал сочиненные им стихи со своими законами, утверждая, что это откровения от аллаха, и объявил, что является посланником аллаха.
Он доказывал это не хуже, чем Мухаммед, даже применил новаторство - дрессированного осла. У него был осёл, который по его приказу кланялся своему господину или становился перед ним на колени. Этот наивный цирковой трюк потряс наивных жителей пустыни - такого они ещё не видели. Асвад стал известен в этом уголке Йемена под именем Зу-л-Химар - Повелитель Осла. Некоторые авторы утверждают, что его называли не Зу-л-Химар, а Зу-л-Хумар. Очень похоже, даже неразличимо для моего уха, но означает "Пьяница". Он регулярно напивался до потери чувств, утверждая, что именно в таком состоянии он получает откровения от аллаха. На радость соплеменникам он не запрещал пить вино в любых количествах. И его племя последовало за ним, веря, что он является настоящим пророком, к ним присоединились некоторые мелкие племена йеменцев.
Никаких сведений о содержании проповеди ал-Асвада мусульманская историческая традиция не сохранила. Ясно только, что его ближайшей целью было изгнание эмиссаров Мухаммеда. Об этом свидетельствует его послание мусульманским сборщикам садаки: «Эй вы, напавшие на нас! Отдайте нам то, что собрали, ведь мы имеем на это больше прав, а вам - то, что ваше».
Асвад собрал войско из 700 всадников и отправился в Наджран. Он без труда захватил город и выгнал из него мусульманского наместника. Назначил правителем Наджрана своего человека и пошёл на Саану. Шахр, узнал о падении Наджрана и намерениях Асвада, принял решение разобраться с Асвадом, не допуская его до столицы. Много войск у Шахра не было, он надеялся на профессионализм отряда и помощь аллаха и дал битву к северу от Сааны. Мусульмане потерпели поражение, Шахр погиб в бою. Пять дней спустя Асвад вошел в Саану как завоеватель. Прошло всего 25 дней с того времени как он объявил себя пророком (сравните с Мухаммедом!)
В его руках оказалась большая часть Йемена. Асвад принудил прелестную молодую вдову Шахра Азад стать его женой.
В течение нескольких недель был покорён весь Йемен, многие племена признали его правителем и пророком. Затем он провозгласил себя Рахманом Йемена. Слово «рахман» означает «милосердный» (одно из имён аллаха). Короче, сам аллах. Он продолжал устраивать пьяные оргии, всячески мучил Азад, которая возненавидела его. Семью Базана - Фариси он подверг всевозможным унижениям. Фируз ад-Дайлами, один их членов семьи перса и родственник Азад, решил ему отомстить.
Эмиссары Мухаммеда спешно покинули Йемен. Ответственный за садаку всего Йемена Мyаз б. Джабала бежал в Мариб к Абу Мусе ал-Ашари (оттуда они вдвоем перебрались в Хадрамаут), а другие бежали на запад, к морю, в район обитания племени акк, враждовавшего с мазхиджитами. Кроме этой узкой прибрежной полосы, весь Йемен до Адена к концу апреля оказался в руках ал-Асвада. Отсиживавшиеся по окраинам эмиссары Мухаммеда не имели в своем распоряжении вооруженной силы и не могли изменить ситуацию.
О делах в Йемене аллах не предупредил Пророка ни заранее, ни вовремя. Весть дошла с медлительными караванами, но Пророк отреагировал быстро. Войско было нацелено на север, поэтому Пророк направил в Йемен лишь одного человека - Кайса ибн Хубайра с целью устранить Асвада. По нашему - киллера. Кайс проник в Сану, организовал там подполье, познакомился с персом Фирузом. Кайс и Фируз начали планировать заговор.
Добраться до Асвада было сложно. Фируз был под подозрением, стены, стража, без помощи Азад не получалось. Фируз привлёк Азад к заговору.
Ночью 30 мая 632 г. Азад сбросила из своей комнаты верёвку, Фируз поднялся на стену и спрятался в её комнате.
Они дождались, когда Асвад свалился мертвецки пьяным в соседней комнате и Фируз приступил к делу. Но это был явно не профессионал. От удара по голове мечом "пророк" очнулся и «начал реветь, как бык». Вопли Асвада привлекли внимание стражника, но на пороге встала Азад и попросила не мешать - «Аллах ниспосылает мужу откровение». Стражник больше не обращал внимания на вопли своего повелителя.
Вдвоём они отпилили Лжепророку голову. Причём уже кинжалом. (Куда меч-то делся?). Бесчинства Асвада продолжались на протяжении трех месяцев и завершились за шесть дней до смерти Пророка Мухаммеда.
Подпольщики-мусульмане устроили жестокую резню последователям Асвада, многие из них были убиты. Однако многие избежали смерти. И вновь стали мусульманами, а многие из них в дальнейшем вторично стали отступниками. А потом опять мусульманами. Фируз был назначен правителем Сааны.
Гонец, посланный в Медину, прибыл на место вскоре после кончины Пророка. Там было уже не до Йемена.
Не лучше складывалась ситуация и в Йаммаме, отсекавшей от Мухаммеда Бахрейн и Оман, принявшие у себя его посланцев. За год, прошедший после неудачных переговоров Мухаммеда с ханифитами, в ней также поднялась оппозиция исламу на почве монотеистического учения, пророком которого был уже упоминавшийся Мусайлима. Вероятно, до этого Мусайлима, претендовавший на то, что он является рупором какой-то высшей силы, не имел особого успеха у соплеменников, пока не появилась угроза утраты независимости и когда свой пророк-соплеменник представился надежным средством противостоять претензиям курайшитов (Мухаммеда воспринимали как проводника интересов курайшитов).
Об учении Мусайлимы известно только по карикатурному изображению его мусульманскими авторами, приписывающими ему пародирование Корана, разрешение своим последователям всего, что запрещалось исламом. Как и Мухаммед, Мусайлима впадал в состояние транса, и появлявшиеся в этом состоянии словесные и зрительные образы принимал за откровения, ниспосылаемые ар-Рахманом. Вполне понятно, что форма изложения этих откровений как-то совпадала с Кораном. И Мухаммед и Мусайлима пользовались готовыми формами, вкладывая в них свое содержание. Кроме этого в его учении были и какие-то черты обрядности, также восходившие к общему источнику или заимствованные в исламе: в разной связи упоминаются муэдзин и пять ежедневных молитв. Несомненно, что в его проповеди содержались призывы к духовной чистоте и справедливости, которые привлекали значительное число сторонников, особенно среди рядовых ханифитов; сам он умел вызывать симпатии окружающих.
Оплотом Мусайлимы была восточная Йаммама, где находилось его родное селение Хаддар, отсюда в последние годы он перебрался в ал-Хаджр, столицу Йаммамы. Скорее всего это произошло после смерти Хаузы, когда началась борьба за власть и стала явной опасность захвата Йаммамы Мухаммедом. Видимо, ханифиты видели в своем племенном пророке наилучший противовес экспансии мекканцев и мединцев.
Положение Мусайлимы было не слишком прочным: восточная часть Йаммамы находилась под влиянием Сумамы б. Усала, не скрывавшего промусульманских симпатий, а с севера и северо-запада существовала постоянная опасность нападения тамимитов, усугублявшаяся движением со стороны Ирака таглибитов, возглавленных пророчицей христианского толка Саджах.
Прибытие в апреле 632 г. сборщиков садаки в соседние с Йаммамой районы, населенные племенами асад, гатафан и тайй, вызвало глухое недовольство кочевников. Это недовольство и пример ал-Асвада и Мусайлимы содействовали появлению еще одного религиозного оппонента Мухаммеда - один из глав бану асад, Талха б. Халид, пренебрежительно называемый мусульманскими авторами Тулайхой б. Хувайлидом, он также объявил себя пророком и стал собирать ополчение асадитов в районе Самира.
За три месяца после возвращения Мухаммеда из Мекки к нему прибыла только одна делегация, от бану нахаа, отправившаяся еще до захвата Саана ал-Асвадом. Возникла критическая пауза, распространение ислама вдруг остановилось. Малейшая неудача Мухаммеда могла повлечь за собой падение всего здания ислама, воздвигавшегося в течение десяти лет.
Похоже, что Мухаммед уже давно болел, возможно, с прошлого года. Он утратил прежнюю решительность: он не помог своим наместникам в Йемене военной силой, а когда 24 мая объявляет о сборе ополчения во главе с Усамой ибн Зайдом, то оказывается, что поход направляется не на восток, где объявились аж два лжепророка, а на север, в Заиорданье, чтобы отомстить жителям Муты за гибель Зайда. А оттуда не исходило никакой угрозы. Похоже, что Пророк всерьёз обеспокоился своим здоровьем и решил, пока не поздно, отомстить за гибель своих любимцев при Муте.
Через два дня после приказа о походе Мухаммеду стало плохо, начались головные боли и лихорадка. Но он еще держался: руководил молитвой и даже соблюдал очередность посещения жен. Затем, видимо, начали отказывать почки, так как к головным болям и лихорадке прибавился еще отек ног, он не мог передвигаться без посторонней помощи и стал терять сознание.
Мухаммед стойко переносил страдания, уверенный, что через них он войдет в вечную жизнь без грехов, и не позволял себя лечить. Когда же Маймуна во время обморока дала ему какое-то лекарство, то он, очнувшись, заставил её выпить это лекарство (подозревая, что его хотят отравить? Шииты это так и поняли).
Многочисленные рассказы о последних днях Мухаммеда не позволяют представить последовательность его поступков и высказываний в последние дни - все приписывали себе факт близости к Пророку при отправлении его в рай. Наиболее достоверными представляются рассказы Аиши, к которой напоследок перебрался Мухаммед, извинившись перед остальными женами, когда ему стало совсем плохо. К ней его уже перенесли на руках.
Честь доставки Мухаммеда в последнее его жилище приписывали себе Али и ал-Аббас. Убайдаллах б. Абдаллах б. Утба рассказывал как-то со слов Аиши, что Мухаммеда привели к ней двое мужчин, один из которых был аль-Аббас. Присутствовавший при рассказе Абдаллах б. ал-Аббас спросил его: «А ты знаешь, кто этот другой мужчина?» Убайдаллах ответил, что не знает. «Али б. Абу Талиб, - сказал Абдаллах, - только она не может сказать о нем хорошего». Злопамятная баба, даже, становясь вдовой, не прощала обид. В другом случае Аиша рассказывала, что его несли четверо. По одной из версий у Ибн Исхака, эти четверо - слуги Мухаммеда, перечисленные поименно.
7 июня 632 года Мухаммед потребовал чернил и бумаги, чтоб написать книгу, которая навсегда предохранит его последователей от заблуждения. «Пророк бредит», сказал Умар, удерживая тех, которые хотели исполнить требование Мухаммеда: «ведь у нас есть Коран, слово Божие» (по мнению историков, Умар боялся, как бы Пророк не назначил Али своим наследником). Началась ссора: одни хотели исполнить волю Пророка, другие хотели, чтоб он помер без сомнительной писанины. Ну, как же, всё устаканилось, а тут напишет в бреду что-то - и всё рухнет.
Очнувшись, Мухаммед велел всем уйти: «удалитесь! не подобает спорить в доме посланника Божия». 8 июня он, собравшись с силами, неожиданно прошел в мечеть (непосредственно соединенную с его домом) и трогательно простился с молящимися. Через несколько часов Мухаммед умер на руках своей любимой жены Аиши.
Не будучи в состоянии руководить молитвой, Мухаммед поручил обязанности имама Абу Бакру (сведения о том, сколько дней Абу Бакр руководил молитвой, противоречивы, называются: три дня, семнадцать молитв, три раза, девять дней). Естественно, что сподвижники Пророка в этой обстановке не торопились выступать в поход, тем более что многие не хотели подчиняться 19- (или 17-) летнему юнцу. Когда Мухаммед узнал об этом, то нашел силы выйти в мечеть и публично осудить противников назначения Усамы. Наутро Мухаммеду стало значительно лучше. Он даже вышел к утренней молитве, сидел рядом с Абу Бакром и, как сообщают некоторые, произнес короткую речь.
Поворот к выздоровлению всех обрадовал. Усама отправился в лагерь поднимать войско в поход, Абу Бакр поспешил к своей семье в другой конец города, а жены Пророка начали прихорашиваться. Аиша, которая, по её словам, никогда не видела, как умирают, осталась с Мухаммедом. Он попросил её помочь ему сесть. «Я посадила его так, чтобы он опирался на меня, и положила на него руку. Голова его повернулась, и моя рука упала с нее, изо рта его мне на грудь упала холодная капля, и он повалился на постель. Мы прикрыли его тканью. Тут пришел Умар и попросил разрешения войти, а с ним ал-Мугира б. Шуба, я им разрешила и накинула на себя покрывало. Умар сказал: „О посланник Аллаха!» Я сказала: „Уже час, как у него обморок». Умар открыл его лицо и сказал: „Да, это самый сильный обморок, какой был у посланника Аллаха» - и закрыл его. А ал-Мугира ничего не сказал и, только дойдя до порога, промолвил: „Умер посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, о Умар!» Умар ответил: „Врешь! Не умер посланник Аллаха и не умрет, пока не получит повеления истребить лицемеров. А ты - человек, преследуемый соблазном». Пришедший в это время Абу Бакр подтвердил правоту ал-Мугиры».
Этот рассказ наиболее правдоподобен. Другие рассказы содержат и завещательные наставления (чтобы не было в Аравии двух религий, проклятия христианам и иудеям и т. д.) и благочестивые речи. Проверить их достоверность трудно. Несомненно, что за пятидневку, которую Мухаммед пролежал в комнате Аиши, готовясь к смерти, могло быть сказано и это, и многое другое.
Даже у мусульманских историков нет единства в отношении даты смерти пророка. Одни называют понедельник 1 или 2 рабиа I, другие - 12 рабиа III/8 июня 632 г. Объясняют некоторые расхождения в дне недели тем, что новую луну в зу-л-хиджжа мекканцы и мединцы увидели с разницей в один день. Однако 1 и 2 рабиа I - среда и четверг, а связанная с этой датировкой дата заболевания - суббота 22 сафара - также оказывается сомнительной, так как 22 сафара - вторник. На каком-то этапе передачи сведений произошла ошибка, ровно на десяток в числе месяца, причем наиболее вероятно выпадение его, а не добавление. По-видимому, верна дата ал-Вакиди - понедельник 12 рабиа I 11/8 июня 632 г. (по синхронистическим таблицам, понедельник приходится на 13 рабиа I, но расхождение в днях недели на один действительно могло произойти из-за ошибки в наблюдении новолуния. Не всегда новорождённую луну удаётся заметить. Итак, наиболее вероятно - 8 июня 632 г., вероятно, к этой дате притянут и совершенно неизвестный день рождения Мухаммеда (такое совпадение считается большим счастьем).
Похоронен Пророк в Медине, и теперь его гробница - место поклонения пилигримов.

Смерть Мухаммеда

Он, скажу я вам, был изготовлен из меди,
И так как в действительности магнит притягивал к себе медный гроб,
В котором покоился король, то саркофаг висел в воздухе,
Что было следствием воздействия камней.
Вот почему простые люди, увидев это чудо с магнитом,
Почитали эту вещь за божественное знамение,
Веря - несчастные! - в то, что это чудо совершает сам Магомет.
И увидев это - глупые! - они поклоняются Магомету.
Вот что сотворило с людьми из Ливии магическое искусство!
«Жизнеописание Магомета» Эмбрико Майнцский (начало XII в.)

Христиане, враждующие с мусульманами "от и до", ещё в средние века сочинили массу скабрезных историй о жизни и особенно смерти Пророка. Явно сравнивая его с Иисусом. Целые тома сравнительного анализа! Например, Иисус никогда не болел, а Мухаммед страдал падучей, болел перед смертью сильно и помер от обычной болезни - чего в нём святого? Ну, если бы Иисус дожил до 60-ти, как Пророк, не факт, что болезни его бы миновали. По себе знаю.
Но про смерть Пророка насочиняли вообще неуёмно. Якобы, обещал воскреснуть на третий день, обещания не выполнил, протух, прибежали собаки (или свиньи) сожрали тело (только пятки остались). Оттого Пророк и запретил есть свинину (собак и кошек он тоже есть запретил). Предвидел, похоже. (А раз предвидел - точно святой.)
Ну, просто невозможно не сказать про "Гроб Магомета". До наших дней докатились отголоски легенды о "парящем гробе Магомета". А во времена моих дедов не только народ верил такому чуду, но и учёные самым серьёзным образом объясняли "сей факт научно", подсчитывая мощность магнитного поля. Напомню, что электромагнитов тогда не было. Легенда зародилась в годы крестовых походов, одновременно с легендой о том, что паломники, увидев гроб Пророка, выкалывают себе глаза в знак того, что после такого чуда смотреть решительно не на что. Можно было бы предположить, что глаза всё же кому-то выкололи, наверное, наглым немусульманам, пробравшимся в столь святые места. Да и то вряд ли. Им просто рубили головы. Хотя Пророк вовсе не запрещал посещение чего угодно любой веры - это деяния его последователей. Так вот, о левитирующем гробе.

Паломник в Мекке. Фрагмент Каталонского атласа Авраама Крескеса. 1375 год
надпись гласит: «После визита гробницы Магомета паломников ослепляют, так как они больше не желают смотреть на бренный мир».
Вероятно, первым в чисто научной интерпретации о странном парящем гробе Магомета поведал миру сам великий Гильберт - отец магнетизма. В своей книге «О магнитах», изданной в 1600 г., он ссылается на некого Маттиола, который «приводит рассказ о часовне Магомета со сводом из магнитов и пишет, что это необычайное явление (железный сундук, висящий в воздухе) поражает толпу, как некое божественное чудо». В 1647 г. в книге немецкого ученого-иезуита Афанасия Кирхера «О магните» уже появляется парящий в воздухе гроб - «Гроб Магомета магнитною силою держится в воздухе». Великий Леонард Эйлер тоже поверил в возможность свободного магнитного подвешивания железных предметов! В его книге «Письма о разных физических и филозофических материях», говорится: «Повествуют, будто гробницу Магомета держит сила некоторого магнита; это кажется не невозможным, потому что есть магниты, искусством сделанные, которые поднимают до ста фунтов». Это 1774 год. При этом главное-то было не в мощности магнитных сил! Никому не удавалось подвесить даже крупинку железа, заставить её парить. Почему? Только в 1842 г. профессор С. Ирншоу в «Записках Кембриджского университета» опубликовал статью «Природа молекулярных сил», где доказал, что ферромагнитное тело, расположенное в поле постоянных магнитов, не может находиться в состоянии устойчивого равновесия. Он был даже не физик, просто математик. Наложил запрет на свободное парение магнитов и металлов, притягиваемых ими. И никакой комбинацией магнитов и железных кусков невозможно подвесить ни те ни другие так, чтобы они не касались никаких других тел. Это стало возможным только с помощью электромагнита.
Но люди, не часто читавшие «Записки Кембриджского университета» продолжали верить, а очевидцы всё никак не могли посмотреть чудо своими глазами. Мусульмане напрямую говорили: "Да нет летающего гроба! Что за чушь!" - "Не может быть, дайте взглянуть!" - ответствовали европейцы. И складывали головы на алтарь ..., нет, не науки - любознательности. В начале XIX в. в Медину отправился некий Буркгардт, которому посчастливилось увидеть мечеть Харам. Ему за большие деньги удалось заглянуть в небольшое окошко. Он отвалил очень солидную сумму, чтоб заглянуть в окошко. И арабы честно позволили заглянуть. За окошком висела занавеска.
Наконец в 1853 г. в Медину по заданию Лондонского географического общества отправился английский офицер Ричард Бартон, человек невероятной храбрости и выдающихся способностей. Агент географического общества был переодет паломником, хорошо осведомлен в ритуалах. Несколько раз Бартон был на грани разоблачения, но в результате он оказался первым среди европейцев, которому удалось проникнуть в мечеть Харам, осмотреть знаменитую гробницу и - главное! - живым вернуться домой. В 1854 г. вышла книга Бартона «Описание путешествия в Мекку и Медину», где была подробно описана гробница Магомета. Она представляла собой обыкновенный склеп, в котором были не один, а целых три гроба - Магомета и его двух родственников. Гробы эти были отнюдь не железные, и не хрустальные, а обыкновенные, деревянные. Никаких магнитов, никакой левитации. «Так исчезают рассказы, похожие на басни „Тысячи и одной ночи", едва только представляется возможность проверить их наблюдением» (журнал «Библиотека для чтения», XIX век).
Очень интересно подумать над таким фактом: христиане, настоящие верующие, всякое летание-парение считали идущим не от бога, а от дьявола. Это была карикатура на вознесение на небо Иисуса и святых, явная фальшивка, жалкий мошеннический трюк, попытка затуманить мозги христиан, летают ведьмы, в том числе и в гробах (перечитайте "Вий" Гоголя - классику воздухоплавания на Руси надо перечитывать). Многие раннехристианские писатели, например, блаженный Августин, сообщали о том, что язычники умели при помощи магнитов устанавливать в храмах как бы парящие между небом и землей железных истуканов древних богов - Марса, Венеры, Сераписа и др., и так обманывали доверчивых людей. Подлые прохиндеи!
Оттого неудивительно, что смелых новаторов, стремящихся оторваться от Земли били нещадно («Я его на бочку с порохом посадил, пущай полетает!»).
Представления средневековых христианских писателей о местоположении гробницы Магомета были довольно смутными. Саркофаг помещали то в Мекке, то в Вавилоне, который давно рассматривался как средоточие зла, город Антихриста. Христианские писатели с удовольствием искажали название столицы ислама, по латыни (все писали на ней) стоит лишь чуть-чуть подправить и Мекка (Mecha), превращается в Мёкку (Mœcha), что на латыни означает «блудница», «развратница». Иерусалим - город спасения, Мёкка-Вавилон - город погибели.
Потому и висящий гроб (золотой, медный, хрустальный, железный) - трюк, недостойный внимания христиан. Но всё же интересно... Первым громить легенду начал в конце XVII века Пьер Бейль, французский критик богословия: «Огромное число людей рассказывают, что железный гроб Магомета парит, подвешенный в воздухе, под магнитным сводом. Они верят в это, как и в то, что приверженцы Магомета считают это самым большим чудом. Последователи учения Пророка смеются, когда узнают, что христиане упоминают об этом как о достоверном факте». И Бейль точно указал, что гроб находится в Медине.
На самом деле Пророк настойчиво советовал вообще не делать никаких гробниц, хоронить людей даже без надписей (могилы - не место поклонения, всё - в памяти людей, сами усопшие в раю или аду). Не делал он исключение и для себя. Однако запрета в Коране тоже нет, поэтому Пророка похоронили в его же комнате и его жена Айша спала прямо на его могиле, пока было возможно, а потом сбежала по понятной причине. А гроб, гробница - это всё было потом. И вот сейчас набирает силу компания за полное соблюдение ритуалов похорон. Во имя глубокого уважения к Пророку - гробницу снести, останки Пророка похоронить невесть где и забыть то место навечно. Именно так поступили с могилой матери Пророка - после долгих дебатов проехались по могиле бульдозером, останки захоронили безымянно на безымянном кладбище (там имеется кружок из камней - и это всё).
Пророк Мухаммед умер. Он сделал всё, что смог, очевидно, до конца верил, что является наместником Аллаха, призван открыть людям глаза, задачу выполнил и отправляется прямиком в рай. Удачи ему там.

Я не берусь подводить итоги деятельности Пророка. Он создал религию, дал писаные законы, консолидировал народ, который после его смерти потряс Цивилизацию очень основательно. Однако не забудем межрелигиозные и внутрирелигиозные войны, вот уже 14 столетий идущие непрерывно и никакая математика, доставленная арабами в Европу, не способна подсчитать немыслимые потери. Но, с другой стороны, нет доказательств, что межплеменные и внутрихристианские войны были бы лучше.
Но вот в чём Пророк напортачил - это отрицание изобразительного искусства. В исламе запрещено изображать живых существ вообще! А людей - тем более! Изображать Пророка - это вообще преступление. Но то ладно, но как Вы себе представляете учебник биологии, зоологии, - без рисунков? Как вообще может быть прогресс хоть в чём-то, если учесть, что 90% информации человек получает через зрение?
Причём грешно не только рисовать самому, но и иметь у себя изображения живых существ. А книги с рисунками? К счастью, запрет не абсолютный, он не прописан в коране. Зато есть немало хадисов, из которых составлена сунна. Например, хадис от Хаиши: повесила она занавеску с изображением собаки. Пришёл Пророк, поругал - занавеску разрезать и постелить на пол. Или - иная версия - «Однажды посланник Божий вернулся после продолжительного отсутствия. За это время я накрыла в хижине каменный выступ (полку, карниз) покрывалом, на котором были изображены картинки (изображения живого). Пророк, увидев это покрывало, снял его и сказал: «Самое наихудшее мучение в Судный День будут испытывать те, кто уподоблял себя Богу в умении творить». Аиша завершает это повествование словами: «Мы сделали из этого покрывала одну или две подушки»
А на подушках изображения остались? Или порезали на лоскуты и связали? А вот на куклы и игрушки почему-то запрет не распространялся. Аиша (жена детсадовского возраста) рассказывала: «Я обычно играла с куклами в доме Посланника Аллаха, и мои подруги приходили поиграть со мной. Они прятались, когда видели Посланника Аллаха, но ему было очень радостно видеть, что они играют со мной, и мы играли вместе». Или - у Аиши был деревянный конь с крыльями. Пророк спросил: "Что это такое?". "Это же конь Сулеймана, разве ты не знаешь?" - удивилась Аиша. Всезнающий Пророк "засмеялся так, что стали видны его коренные зубы". Это неуклюжее выражение, встречающиеся множество раз, вероятно, соответствует нашему "захохотал", но почему-то никогда так не переводится. Наверное, хохотать Пророку неприлично.
Существует много хадисов, где Пророк грозит именно творцам, желающим изобразить реальное, уже созданное аллахом: «Воистину, наихудшее наказание в Судный День ожидает художников [изображавших людей или животных]», «Воистину, те, кто изображает, будут испытывать мучения в Судный День. Сказано будет им: «Оживите то, что вы творили» (изображённые твари оживут и покусают). Или - как-то раз Пророк сокрушался: пришёл к нему ангел Джебраил, а в дом не зашёл, сказав позже, что в доме есть статуэтка, щенок и сура. (Сура - образ, изображение). Статуэтку пришлось исковеркать, чтоб не была похожа на творение аллаха, суру выбросили, щенка выгнали во двор. Так что имейте ввиду - ангелы не могут проникнуть в дом, где есть собаки и рисунки.
Вот у суннитов при великолепных орнаментах, изящной архитектуре совершенно нет живописи, про скульптуру уже молчу. Но шииты к сунне относятся не столь почтительно и не найдя в коране прямых запретов, с некоторой осторожностью изображают животных. Помню, экскурсовод в Самарканде (1975 год) с гордостью показывал мозаичных тигров, изображённых прямо на медресе в Регистане. Персидская миниатюра весьма развита и рискует изображать даже сподвижников и жён Пророка, правда, затушёвывая их лица.
Вообще, действия Пророка понятны - он неуклонно боролся с языческими идолами и с христианскими иконами, но перегнул палку. Кроме того - все религии переживали подобную болезнь. Даже христианство. В Византии было два приступа иконоборчества - в VIII и в IX веках. Да и протестанты иконы не жалуют. Но ведь не гнобят же художников вообще!
В XIV веке европейская культура внезапно начала развиваться невероятными темпами. Возрождение. Ренессанс. Не потому ли возродилась культура, что художников тут не только не пугали адом, а почитали и осыпали золотом?
В XX веке запреты на рисунки так затормозили прогресс в Исламенде, что теологи массово стали перекомментировать Пророка. Иначе нельзя даже фотографировать! Даже фото в паспорт нельзя! А кино, а телевидение? Убедительно доказали, что фото - приемлемо (как отображение реального объекта. А почему запрещены портреты "реального"?). Кино - сильная штука, очень любимая всеми народами. В идеологической борьбе таким козырем нельзя пренебречь! И вот уже сняты десятки патриотических фильмов о Пророке и славных годах становления ислама. Однако даже в фильме о Пророке Пророк не появляется на экране, ну, в крайнем случае, со спины и мельком. Ничего, этот дурацкий запрет скоро умрёт.

Его учение было сильным, но недостаточно сильным, чтобы его признали все, даже принявшие ислам. Когда весть о смерти Пророка пришла с караванами во все уголки Аравии, практически все племена предали ислам забвению, а то и проклятию. Тяжко для арабов отдавать десятину своих скудных доходов, неустанно молиться, не пить вина и вообще соблюдать дисциплину и исламскую мораль. Иные от ислама не отреклись, но вовсе не собирались подчиняться какому-то зам-Пророка, хоть он и тесть Любимца аллаха. Помимо этого, в Аравии заявили о себе как о пророках т.н. "лжепророки" Тулайха, Мусайлима, Саджах и иные. Жалкие крохи Аравии признали власть халифа (наместника, преемника Пророка) - Мекка, Медина, Таиф, анклав в Йемене. И всё...
Корана в письменном виде не было тоже. Естественно, не было сунны, мало кто записывал хадисы.
Многие стихи, содержавшие некоторые первые откровения, не сохранились. Но значительные фрагменты были уже записаны на лопатках баранов, пальмовых листьях, нацарапаны на камне. Корану повезло - приверженцы ислама жили в торговых городах, много было грамотных. Предание упоминает даже имена людей, которые состояли при Пророке в должности писцов: Убей ибн Кааб, Абдаллах ибн Аби Сарх и в особенности Зейд ибн Сабит.
Умар (второй халиф) настоятельно рекомендовал Абу Бакру (первому халифу) собрать откровения в сборник. Но тот не имел на этот счёт никаких указаний Пророка при жизни! Мусульмане помнили стихи наизусть - так хотел Аллах! Однако в битвах Ридды полегло столько правоверных, что Абу Бекр спохватился и обратился к молодому Зейду ибн Сабиту, тот собрал все то, что удалось ему найти из записанных фрагментов, и то, что хранилось в памяти сподвижников Пророка. Эти отрывки он объединил, переписал их на отдельные листки (сухуф) и вручил Абу Бакру.
Эта первая запись Корана, не получившая официального признания, была произведена по инициативе Абу Бакра и Умара. Через несколько лет, при халифе Усмане коран стали канонизировать, выяснились расхождения, появились комментарии. Пришлось писать ещё и сунну.
Сунна - это предание, излагающее примеры жизни Мухаммеда как образец и руководство для общины и каждого мусульманина. Сунна состоит из поступков Пророка (фил), его высказываний (каул) и невысказанного одобрения (такрир). Была зафиксирована в виде хадисов. Собственно, это мне знакомо. Не столь давно с малолетства учили: "Будьте, как Ленин!", главарь пролетарской поэзии признавался: "Я себя под Лениным чищу" (поэзия! не надо понимать слишком буквально). А уж книг-воспоминаний (хадисов) сподвижников (сахабов) Ленина было гораздо больше, чем в VII веке, когда и бумаги-то не было.
Сунна позволяла решать многие практические вопросы жизни общины и Халифата. С IX-X вв. её начинают почитать едва ли не наравне с Кораном.
Аравия после смерти Мухаммеда почти вся отреклась от ислама, но Абу Бакру и Умару вновь удалось утвердить ислам и распространить его в других странах, где он попал на гораздо более плодотворную почву и получил развитие. Иные народы оказались бОльшими мусульманами, чем хозяева пустынь. Остался коран и «хадисы», то-есть предания о Пророке и его предписания. Старейший сборник хадисов - «Моватта», Малика ибн-Анеса (760 г.); за ним последовало шесть других, из которых особенно важен сборник эль-Бохария (умер в 869 г.) и Мослима (умер в 874 году).
На основании преданий арабы конца I века хиджры стали писать летописные биографии Пророка, но от них дошли только цитаты. Из дошедших до нас биографий Мухаммеда древнейшая - ибн-Исхака (умер в 768 году).
Но и это всё было позже. Как без наместника Аллаха, без писаного Корана и сунны смогли вновь вернуть в лоно ислама огромную страну (в 4 раза больше Франции), а потом в течении десятка лет завоевать огромные пространства, не меньше, чем Александр или римляне?
Мухаммед подобрал ключик к арабам, имевшим историю в 2 тысячелетия, но живших нищими и разобщёнными в суровой стране. Нигде религия так не повлияла на боеспособность армии. Воины войска Пророка были как бы двух видов. Очень многие, насмотревшись на живого Пророка, творившего чудеса, уверовали, что шахидов ждёт рай. И заслуги будут учтены аллахом. Потому не боялись смерти и не щадили врагов.
Приёмный сын Пророка Зайд отказался от должности военачальника, «потому что военачальник обязан беречь свою жизнь, а он желает сражаться и умереть мучеником за веру». От командования ему отвертеться в последней своей битве не удалось, но это не помешало ему стать шахидом. Презрев тактику сражения (вспомним Чапаева: "Где должен быть командир?"), он пал буквально первым. В той битве (3 тыс. мусульман против 100-200 тыс. неверных) погибло 12 человек, из них 3 эмира, последовательно принимавшие командование войском. Вот эти 12, пожалуй, и были фанатиками, выбравшими короткую дорогу в рай. Фанатиков всегда было немного. Но они зачастую и стоили целого войска, которое воевало по принуждению либо за деньги.
Сила, безоговорочно верная халифу, составляла едва ли 3-4 тысячи мухаджиров и ансаров и 2-3 тысячи воинов наиболее верных племён. Халифат не имел ни регулярной армии, ни стабильного источника средств к её содержанию. Единственное средство обеспечения - садака - на тот момент выплачивалась скотом и составляла около 50-70 тыс. голов верблюдов, 100 тыс. голов мелкого рогатого скота и 300-400 тыс. динаров.
Но
Люди всегда сражались насмерть за свой дом и свою семью, не проявляя ожесточения в завоеваниях, редко считали добычу ценнее собственной жизни. И вот - впервые появились те, кто место в раю зарабатывал мечом, отдавая свою жизнь за веру. Христиане тоже отдавали жизни за веру уже 6 столетий, но предпочитали умереть мучениками. Как Христос.
Но большинство в войске не спешили в рай. Эти нищие погонщики верблюдов увидели шанс побыть и на этом свете в меру богатыми, им было обещано разграбление богатейших городов на севере, богатство неверных возбуждали алчность в жадном и бедном аравийском народе. Да один Дамаск был богаче всей Аравии! Перед каждой битвой полководец Халид приказывал прочесть перед фронтом своих армий суру Корана «Эль-Анфаль», в которой Пророк установил способ раздела военной добычи. При каждом военном отряде состоял секретарь, которому было поручено вести счеты и делить добычу. Всадник получал 3 доли (2 - за лошадь), пеший - одну, пятая часть шла в казну, все остальное, что отнимали у неприятеля, делилось между солдатами.
На удивление быстро была создана правильная военная организация; численность отрядов, назначения командиров были регламентированы. Множество сражений давали опыт, в командиры назначались лишь высокоморальные (с точки зрения ислама) люди. Непрерывно совершенствовалось военное искусство. При взятии Дамаска уже употребляли в дело военные машины. Прекрасно работали разведка и дипломаты.
Дисциплина в армии была очень строга. И халифы пресекали попытки разбогатеть. Саад ибн Абу Ваккас, победитель персов, любимец войска, построил для себя в Куфе великолепный дворец, к которому были приставлены ворота дворца персидских царей из Ктесифона.
Халиф Умар послал человека, который сжёг дворец вместе с воротами. Халид, не знавший поражений, был уволен от командования; он согласился служить под чьим бы то ни было начальством и объявил, что будет повиноваться даже ребенку, если это будет приказано халифом. Арабский халиф не допускал, чтоб чей-нибудь авторитет мог стоять выше его собственного.

Мекка и Медина не отреклись от ислама ещё и потому, что быстро и неуклонно богатели. Они были центрами всего - религии, экономики, политики, двумя столицами. Прочие центры (особенно религиозные) были запрещены. Сюда шёл налог в 1/10 от богатства и 1/5 от добычи. А вокруг Аравии лежали богатые страны, ещё не изведавшие арабского клинка - перспективы грандиозные, аллах выдал прямое указание: обратить всех неверных в правоверных и назначил награду - достаток при жизни, рай после смерти.

Я не берусь сказать, куда попал Пророк после смерти (я, как агностик или нестойкий атеист всё же допускаю м-а-а-а-а-ленький шанс куда-то попасть, помимо кладбища или крематория), но христиане в изрядном количестве считали и считают, что попал Пророк в ад, как еретик и раскольник, совративший миллионы людей с пути, указанным Иисусом, сам сбитый с нужного пути монахом Бахирой (с которым встречался в Сирии). А тот Бахира бы сбит с пути Нестором и т.д.
Данте, устроивший межпланетные путешествия в своей "Божественной комедии" (классика, что ни говори), встречает Мухаммеда и Али в очень неуютном месте - в 9-м круге ада, предпоследнем. Есть и 10-й круг, но его полностью занимает Сатана. Впрочем, в 9-м достаточно хреново:

Копна кишок между колен свисала,
Виднелось сердце с мерзостной мошной,
Где съеденное переходит в кало.

Несчастный, взглядом встретившись со мной,
Разверз руками грудь, от крови влажен,
И молвил так: "Смотри на образ мой!

Смотри, как Магомет обезображен!
Передо мной, стеня, идет Али,
Ему весь череп надвое рассажен.

А Гюстав Доре в своих гравюрах изобразил, как это выглядит. Причём у него есть масса подражателей, но хватит и одного Доре (классика, что ни говори)

Астрономия
Не могу не напомнить ещё раз про "летающий гроб Магомета". Да, его никогда не было. Однако эта легенда дала многим учёным возможность поразмыслить над природой магнетизма. Мухаммед, сам того не ведая, явился соучастником ценнейших исследований. Я имею ввиду как многовековую легенду, очаровавшую учёных, так и довольно недавний Эффект Мейснера, который так и называется - "Гроб Магомета":

Это вытеснение магнитного поля из объёма проводника при его переходе в сверхпроводящее состояние. Впервые явление наблюдалось в 1933 году немецкими физиками В. Мейснером и Р. Оксенфельдом. Без сомнения, это явление будет востребовано в космонавтике и астрономии.
далее к файлу 036

назад к файлу 034